Посмертная месть

Дальнейшее произошло мгновенно. Мужчина схватился за кобуру у пояса, но тут же его руки оказались за спиной и в наручниках. Послышался возмущенный мат.

– Майор Кетькалов выражает неудовольствие, – Таран резко распахнул дверку машины. – Надо вступать в диалог, пока Леонид Юрьевич от бога с мамой не добрался до святых апостолов.

Увидев подошедшего с компанией незнакомых людей Тарана, Кетькалов вроде удивился:

– Толя, а ты что в такую рань здесь делаешь?!

– Рекламирую кофе «Классик», – словами набившей оскомину телерекламы ответил Таран.

– Без хохмы! Объясни, что происходит?..

– Финал драмы под условным названием «Банкротство золотого петушка».

– Чего городишь?!

– Нагородили, маэстро, вы с братками! Нам же приходится разбирать вашу городьбу.

Кетькалов, побагровев, со злобным придыханием спросил:

– Ребята… вы хоть чуточку соображаете, что творите?

– Чуточку соображаем, – тоном простака сказал Таран и глянул на Фомичева: – Володя, освободи майору руки.

Фомичев прежде, чем снять с Кетькалова наручники, передал Тарану «макаровский» пистолет:

– Майор намеревался оказать сопротивление. Пришлось разоружить и успокоить.

– Это мой табельный «макаров», – потирая освобожденные кисти рук, с некоторым запозданием сказал Кетькалов. – Требую немедленно вернуть.

Таран положил пистолет в карман своего пиджака:

– Немедленно не получится. Вначале из него постреляют эксперты.

– Ты, кажется, подозреваешь меня в каком-то преступлении?

– А ты об этом сразу не догадался? Думал, мы от безделья дурака валяем?

Кетькалов насупился:

– Анатолий Викторович, ты неглупый мужик. Неужели не представляешь, какие силы на тебя наедут после моего ареста?

– Отлично представляю, Леонид Юрьевич.

– И не боишься вылететь из кресла?

– Меня так много пугали, что я давно перестал бояться.

– Мы же с тобой почти друзья.

– Дружба – дружбой, а служба – службой.

– Давайте пригласим понятых да займемся делом, – вмешался в разговор Бирюков и, представившись, показал Кетькалову удостоверение личности.

Тот, явно затягивая время, долго сличал фотографию с оригиналом. Затем будто с недоумением сказал поникшим голосом:

– Извините, товарищ прокурор, в вашем районе я никогда не был и совершить там криминал, естественно, не мог. Ваши претензии ко мне – нелепая ошибка.

– От ошибок никто не застрахован. Однако вам, офицеру милиции, должно быть известно, что подозрения берутся не с потолка. Если они возникают, значит, есть основания.

– Какие?!

– Разумеется, веские.

– Лично меня в чем подозреваете?

– В бандитском нападении на автобус с предпринимателями.

– Вы с ума сошли… Да за такую клевету судьи покажут вам, где раки зимуют!

– Леня, там, где раки только зимуют, мы живем круглый год, – усмехнулся Таран.

Кетькалов повернулся к нему:

– Не острословь, Толя. Это так ты отблагодарил меня за советы, которые я давал тебе по расследованию того случая?

– Твои советы, мягко говоря, выеденного яйца не стоили. Сам-то ты где в ту ночь был?

– По ночам я имею привычку спать.

– Если спал, то в чьей постели?

– В своей, естественно… – Кетькалов наморщил лоб. – Хотя нет, извини… В ту ночь сработала сигнализация на пузыревском рынке, и мне с группой захвата пришлось до утра мотаться по городу в поисках покушавшихся на кражу.

Таран вздохнул:

– Леня, не надо ля-ля… По вневедомственной охране той ночью никаких происшествий не было, а дома ты не ночевал. Тебе не кажется это странным?

– Нет, не кажется.

– Тогда объясни нам сей подозрительный факт.

Кетькалов изобразил невинную улыбку:

– Тут и объяснять не надо, где может заночевать сорокалетний мужик, если он не импотент.

– Понятно, у любовницы. Адресок своей пассии не назовешь?

– Нет, не назову.

– Помнишь только лишь стены с обоями?

– Какие еще стены?

– Как у Высоцкого: «Ох, где был я вчера, не найду днем с огнем…»

– До такой степени я не напиваюсь.

– Тогда почему адрес забыл?

– Потому, что не в моем характере компрометировать порядочных женщин.

– Скажи, какой джентльмен!.. Твоя «порядочная женщина» скомпрометировала себя еще до твоего рождения.

– Кого имеешь в виду? – хмуро спросил Кетькалов.

– Все ее же, хозяйку «Золотого петушка» Алевтину Тарасовну Мореву.

– Ну и сочинитель же ты, Толя!

Таран осуждающе покачал головой:

– Леня, ты почему такой упертый? Есть документальное кино, где в компании с Пузырем и Алевтиной Тарасовной ваше сиятельство поднимает бокал за то, «чтобы у вас все было и чтобы вам за это ничего не было». Тост, конечно, заманчивый, но несбыточный. За преступно нажитое надо расплачиваться.

– Сфабриковать можно любой компромат.

– А зачем?.. Отвечать за преступление, должен тот, кто его совершил, а не подставной козел отпущения. Давай не будем тянуть резину. Кто из твоих здешних соседей просыпается рано, чтобы пригласить их в понятые?

– Здесь все спят до полудня.

– Ну что ж… Нарушать господский сон не станем. – Таран повернулся к стоявшему рядом Фомичеву: – Володя, съезди с Федей Жильцовым за шахтерами. Они, чтобы прокормиться, встают спозаранку. Пригласи парочку смелых мужиков, которые милиции не боятся.

Фомичев молча направился к оперативной машине. Кетькалова словно укололи: