Посмертная месть

– Да что пустое слушать! За такой куш я любую из своих «гаремщиц» отдам и не охну.

– Весь твой «гарем» Вериного мизинца не стоит.

– Смотри, какая цаца! Расплатимся с долгами, подберешь себе принцессу похлеще. Если захочется, то и титьки ей, как говорит маман, отрастишь покруче Верочкиных.

Вадим исподлобья глянул на брата:

– Заткнись, циник. Веру ни за какие баксы не отдам.

– Чего ты за нее ухватился, будто черт за грешную душу?

– Вера безгрешна. Она или прорицательница, или экстрасенс.

Корягин махнул рукой:

– Пустое! Все расплодившиеся ныне колдуны, прорицатели да, извини за каламбур, «экстрасексы» плетут откровенную ерунду на постном масле. Иными словами, вперемешку бред сивой кобылы и – лошади жуют овес.

– Перестань, Джон. У Веры мощное биополе. Она постоянно держит меня в узде.

– Тебе нравится ходить под уздой?

– Это избавляет от дурных замыслов и поступков.

– Забавно… Не пойму, к чему столь долгий и туманный треп?

– К тому, что в надежде выиграть Веру Всеволод согласился покрутить рулетку.

– Когда?

– Хоть сейчас.

– В зале много ротозеев?

– Никого нет.

– Выпускай жениха к барьеру!

Вошедшего в игровой зал Красноперова Корягин встретил радушной улыбкой. Крупье «Золотого петушка» умел приветить клиентов и при удобном случае блеснуть перед ними эрудицией. Любимым коньком Джона Ивановича были увлекательные пересказы литературных мемуаров об известных людях, увлекавшихся в свое время азартными играми. В этот раз он с ходу завел разговор о Достоевском, имевшем непреодолимую страсть к рулетке. Всеволод слушал, не перебивая, с улыбочкой, а когда Джон спросил, читал ли он биографический роман классика «Игрок», иронично усмехнулся:

– Нет, ограничился «Идиотом». – И сразу поторопил: – Иваныч, не вешай на уши спагетти. Запускай свою машину.

– Пардон, Сева, на какую сумму будем играть? – мгновенно отреагировал Корягин.

– Лично меня устраивает выигрыш в сто тысяч долларов.

– А вдруг проиграешь?..

– Буду ставить фишки до победного конца.

– Приятно слышать голос настоящего мужчины.

– Трус не играет в хоккей…

Первую ставку Красноперов почему-то сделал в сто двадцать пять долларов. Покатившийся по вращающемуся кругу шарик после недолгой пробежки закатился в гнездо, расположенное далеко от «застолбленного» Всеволодом деления. Всеволод увеличил ставку вдвое – результат тот же. Последующие увеличения тоже к успеху не привели. Когда ставка достигла трех тысяч ста двадцати пяти долларов, Джон с наигранным удивлением сказал:

– Удачная цифра сложилась! Может, аллегро сыграем?

– Из какой симфонии? – усмехнувшись, спросил Всеволод.

– Если эту ставку увеличить в тридцать два раза, получается ровная сотня тысяч.

– И что?..

– В случае выигрыша ты без канители пополняешь свой капитал.

– А в случае проигрыша разом его теряю?

– Естественно.

– Заманчивое предложение. Разве в рулетку такие блиц-турниры играют?

– Я предлагаю, ты вправе отказаться, – изворотливо ответил Джон.

Красноперов задумался. Невесть откуда появившаяся Вера Портнягина положила ему на плечо руку и, как показалось Джону, не разжимая губ, еле слышно произнесла: «Играй». Всеволод тотчас глянул на Корягина:

– Поехали!

Стремительно помчавшийся по кругу шарик столь же быстро стал терять скорость и словно притянутый магнитом медленно вкатился в ячейку Красноперова. Oтизумления Корягин зажмурился, а когда открыл глаза, то Портнягиной в игровом зале уже не было. Она исчезла будто привидение. В зал ворвался Вадим с белым, как мел, лицом. Надвинувшись на проигравшего брата, угрожающе спросил:

– Чем будешь платить, «музыкант»?..

Осмысливая происшедшее чудо, Джон словно онемел. Вместо него спокойно заговорил Красноперов:

– Вадим, договор дороже денег. Я предлагал тебе валюту чистоганом. Ты предпочел рулетку. Хотел, как говорится, и рыбку, съесть, и на… что-то сесть. Фортуна улыбнулась мне. Торг неуместен. Когда отпустишь Веру со мной?

– Подожди пару недель.

– Ради чего?

– Может, Вера откажется от тебя.

– Вряд ли. На игру я согласился с ее одобрения.

Вадим натянуто усмехнулся:

– Сердце красавиц склонно к измене.

– Пусть будет по-твоему, – сухо сказал Красноперов. – Полмесяца подожду и, если Вера не передумает, о выкупе ее не заикайся…

Между закрывшимися в комнате отдыха братьями произошел жесткий разговор. Вадим, что называется, рвал и метал, а обескураженный проигрышем Джон не мог сказать в свое оправдание ничего вразумительного. Случай был настолько феноменальным, что без учета магической силы Портнягиной никакому объяснению не поддавался. В порыве гнева младший братец чуть не застрелил старшего. По чистой случайности Корягину удалось вырвать из руки Морева пистолет. Лишь после этого Вадим успокоился и впал в меланхолию. На следующий день он приехал из дому в казино мрачнее тучи.

– Ну чего ты так убиваешься? – стараясь утешить брата, спросил Корягин.

– Вера собирается уходить к Красноперову. Обиделась за то, что поставил ее на кон, – обреченным голосом ответил Морев.

– Пусть улепетывает поскорее. Тебе же легче будет без колдуньи.

– Не плети чушь, «музыкант» дерьмовый. Думай над тем, где взять деньги.