Посмертные записки Пиквикского клуба

— Благодарю вас, сэр! — истерически выкрикнула дама и последовала за ним в нижний этаж в сопровождении своего любящего сына.

— Не понимаю, что с нею сделалось! — сказал мистер Пиквик, когда его друг вернулся. — Я только сообщил ей о моем намерении нанять слугу, а с ней вдруг сделался непонятный припадок, который вы изволили наблюдать. Очень странно.

— Очень, — согласились три друга.

— Поставила меня в крайне неловкое положение.

— Крайне, — подтвердили его ученики, покашливая и с сомнением поглядывая друг на друга.

Поведение друзей не ускользнуло от внимания мистера Пиквика. Он заметил их недоверие. Они, очевидно, подозревали его...

— В коридоре тут какой-то человек, — сказал мистер Тапмен.

— Это — тот, о ком я вам говорил, — оживился мистер Пиквик. — Будьте так любезны, Снодграсс, велите ему войти.

Мистер Снодграсс исполнил поручение, и перед ними тотчас же предстал мистер Сэмюел Уэллер.

— А! Надеюсь, вы помните меня? — встретил его мистер Пиквик.

— Еще бы, — ответил Сэм покровительственно. — Скверная история, типчик-то вас обштопал. Стреляный воробей, а?

— Это не важно, — перебил мистер Пиквик. — Мне нужно переговорить с вами по другому делу. Садитесь.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Сэм и без церемоний уселся.

— Теперь о деле, по которому я послал за вами, — сказал мистер Пиквик.

— Отлично, сэр, — прервал его Сэм, — выкладывай да поживее, как сказал отец мальчику, когда тот проглотил шиллинг!

— Прежде всего, — начал мистер Пиквик, — есть ли у вас причины быть недовольным вашим теперешним местом?

— Раньше чем ответить, джентльмены, — проговорил мистер Сэмюел, — я прежде всего хотел бы знать, думаете ли вы дать мне лучшее?

По лицу мистера Пиквика скользнул луч спокойного благоволения, когда он произнес:

— Я не прочь бы взять вас к себе.

— К себе? — переспросил Сэм.

Мистер Пиквик кивнул головой.

— Жалование? — спросил Сэм.

— Двенадцать фунтов в год, — ответил мистер Пиквик.

— Платье?

— Две смены.

— Работа?

— Служить мне и путешествовать со мною и вот этими тремя джентльменами.

— Подписано, — произнес Сэм с чувством. — Я сдан одинокому джентльмену, и условия согласно уговору.

— Вы принимаете эту должность?

— Конечно. Если платье подойдет мне так же, как место, все будет превосходно.

— Можете вы переехать сюда сегодня же вечером?

— Если платье готово, я влезу в него хоть сейчас! — весело вскричал Сэм.

— Приходите сегодня к восьми часам вечера, — сказал мистер Пиквик.

Не наступила еще ночь, а мистер Уэллер уже был снабжен серым фраком, на пуговицах которого красовались литеры П. К., черной шляпой с кокардой, полосатым жилетом, светлыми штанами и гетрами, а также другими необходимыми принадлежностями, слишком многочисленными, чтобы перечислять их.

Глава двенадцатая Некоторые сведения об Итенсуилле, о его политических партиях и о выборах члена парламента от этого древнего, верноподданного и патриотического города

Признаемся откровенно, что до того периода в нашей жизни, когда мы впервые погрузились в многотомные архивы Пиквикского клуба, мы никогда не слыхали об Итенсуилле; с такой же чистосердечностью признаем, что мы тщетно искали доказательств действительного существования этого места. Ни на географических картах, ни в таблицах А и В населенный пункт с таким названием не значится.

Ввиду этого мы были вынуждены предположить, что мистер Пиквик, с отличавшей его деликатностью, намеренно заменил настоящее имя города, в котором он производил свои наблюдения, именем вымышленным. Подтверждением нашему предположению может служить то обстоятельство, что заметка в его записной книжке о местах, заказанных в нориджской карете, старательно зачеркнута, дабы скрыть даже направление, в котором следует искать Итенсуилл. Однако продолжим наше повествование.

Обыватели Итенсуилла, подобно обывателям других мелких городков, считали себя общиной, имеющей огромное государственное значение, и каждый член этой общины считал своей нравственной обязанностью примкнуть к одной из двух партий, на которые разделился город: Желтых и Синих. Синие не упускали случая стать в оппозицию к Желтым, а Желтые не упускали случая стать в оппозицию к Синим, так что если те и другие встречались в каком-нибудь общественном собрании, на ярмарке или на рынке, между ними тотчас же возникали дискуссии. Если Желтые предлагали заново перекрыть рынок, Синие тотчас собирали митинги и проваливали это предложение. Если Синие предлагали проложить вдоль главной улицы новую водосточную трубу, Желтые поднимались, как один человек, и не допускали такого бессмысленного дела. В городе существовали Синие лавки и Желтые лавки, Синие гостиницы и Желтые гостиницы, даже в самой церкви был Синий придел и Желтый придел. В городе издавалось два листка: «Итенсуиллская газета» и «Итенсуиллский независимый»; первый защищал Синие принципы, второй решительно проводил линию Желтых.