Посмотри на меня

– Ты не понимаешь… Там влиятельная семья, крестные… А я для них – бык-производитель. Этот, как его, примак. Бабушка рассказывала, что ее муж, тот самый Володя, тоже стал примаком, – пытался объяснить Виталий, испуганный реакцией Инги.

– Я не понимаю… как можно было бросить ребенка. – Инга вдруг расплакалась. И плакала горько, долго.

– Я не бросал. Не знал, как поступить. Как сделать лучше для всех. И потом ты появилась, – пытался объясниться Виталий.

– Ты хочешь сказать, что я виновата в том, что ты бросил собственного сына? Да? Из-за меня? – закричала истерично Инга.

– Нет, конечно. Я не то имел в виду. Просто так все сложилось, – мямлил Виталий.

– Я больше не приду, никогда. Сейчас приедет «скорая», я вызвала. Сказала, что у тебя сердечный приступ. – Инга схватила сумку и ушла. Виталий так и остался лежать на полу в коридоре. Приехавший на «скорой» врач измерил давление, снял кардиограмму, выписал рецепт. Гипотонический криз. Давление восемьдесят на пятьдесят. Виталию было все равно. Он думал о том, что больше не увидит Ингу.

Сколько раз он вспоминал тот разговор? Миллион, миллиард? Сколько раз у него всплывал в памяти тот вечер, когда он лежал на коленях у Инги? Каждый день.

На следующее утро Виталий позвонил Лене и сказал, что сделает все, как она пожелает, согласится на любые условия. В почтовом ящике появилась повестка в суд. Виталий поехал. Не ради себя – ради того, чтобы потом сказать Инге – был, пытался, сделал все возможное. Судебное разбирательство оказалось странным и быстрым. Виталий уже заранее был во всем виновен. Судья всем видом демонстрировала, какой Виталий подлец и мерзавец. Если бы это находилось в ее власти, она бы приговорила его к кастрации, а не к выплате алиментов. Виталий слушал, что место проживания определено – ребенок остается жить с матерью, что время его визитов к ребенку нужно согласовывать и встречи допускаются только в присутствии третьего лица – матери или других родственников. Теща плакала. Тесть был пьян, уснул и подхрапывал. Виталий ему завидовал. Лена с застывшей улыбкой Арлекина показалась Виталию страшной, отталкивающей, совершенно чужой. Он не понимал, как мог жениться на этой женщине, спать с ней, жить, зачать ребенка. Виталий закрыл глаза и попытался очертить идеальную линию вокруг Лены. Не получилось.

– У вас есть вопросы? – окликнула его судья.

– Я могу видеть ребенка? – спросил Виталий.

– Договаривайтесь с матерью, – раздраженно ответила та. – В этом праве вам не отказано.

Виталий знал, что не сможет договориться. Да и не пытался.

Инга тогда опять пропала. А он и не стремился ее найти и вернуть. Будто все рухнуло в один момент, и он оказался в начале пути – без семьи, без ребенка, без любимой женщины.

Она появилась внезапно, прозвонив в дверной звонок «Спартак» – чемпион». Спустя три года, два месяца и шесть дней. Виталий считал.

– Привет. – Она вошла, отдала ему пакеты. Говорила буднично, будто они расстались только вчера. Он на автомате отнес пакеты на кухню, вернулся, помог ей снять пальто. – Устала как собака. Целый день за рулем. Кофе хочу, умираю. Сваришь?

Виталий покорно поплелся на кухню варить кофе. Вернулся в комнату с чашкой. Инга рассматривала его работы, совершенно беспардонно откинув ткань с картин.

– О, спасибо! – обрадовалась она и взяла у него чашку. – Слушай, а ты репетиторством случайно не занимаешься? Дочка подруги решила поступать в МАрхИ.

– Не занимаюсь… – ответил растерянно Виталий, не понимая, что происходит. При чем здесь репетиторство?

– Ну ладно. – Инга отставила чашку и начала раздеваться.

– Подожди. Я так не могу. Ты… пропала. И вот сейчас… ни с того ни с сего… Зачем? – опешил он.

– Давай потом поговорим, а?

И опять началось это безумие. Инга появлялась, исчезала. Он ее ждал. Она не отвечала на его вопросы – где живет, с кем живет, где была все эти три года, два месяца и шесть дней. Он так ничего и не узнал. Спрашивал, настаивал. Показывал работы, наброски, которые сделал за это время. Не понимал, что ее заинтересует, как ее задержать.

– А меня? Ты меня еще пишешь? – спросила вдруг Инга.

Он вывалил на кровать несколько папок.

– Там опять части тела? Коленки и уши? – Она даже не заинтересовалась. Посмотрела равнодушно.

– Да, – ответил он, – попозируешь мне?

– Конечно, как-нибудь, – легко ответила она.

– Сейчас, пожалуйста.

– Нет, давай в следующий раз. Мне уже пора, если честно. Я на пять минут заезжала. – Инга начала одеваться.

– Подожди. Объясни мне. Я не понимаю. Зачем ты появилась? Что вообще происходит?