Посмотри, наш сад погибает

Остальные заснули, даже трясущиеся от страха ушкуйники в итоге глотнули горилки Вадзима и не выдержали напряжения, провалились в сон. Белый остался бодрствовать. Он следил за пустынным берегом, за кругами на воде, что становились всё реже, всё шире.

Тлели угольки в потухшем костре. Барабанили капли дождя по натянутой парусине. Огонь погас, и мир стал серо-белым, невзрачным, холодным. Но Белому так было даже привычнее.

Буря уходила дальше на юг. И возвращались прибитые дождём запахи травы, воды, водорослей и мокрых камней. Запахло землёй, что проседала под ногами, словно была выстелена из перьев. И даже неуловимый оттенок крови, что пролился на жертвенный камень, коснулся ноздрей.

Наступала русалья седмица.

И они скоро ступили на берег. Лунные, невесомые.

Белый оглянулся на Галку. Когда она спала, то её лицо, ещё по-юношески пухлое, становилось мягче и нежнее. С закрытыми глазами она казалась совсем невинной. Во сне сестра сбросила покрывало и теперь поджимала под себя ноги, пытаясь согреться. В отличие от остальных Воронов, она острее чувствовала холод. Матушка говорила, это потому, что она ближе остальных к миру живых. Белый накрыл её, задержался, разглядывая лицо. Убивать сестру не хотелось. Когда придёт срок кормилицы и матушки, останутся только трое: Грач, Белый Ворон и Галка. Всего трое. Это слишком мало для Воронов. Младшим Воронятам придётся многому научиться, прежде чем стать настоящими Во́ронами. И им будет нужна мать.

Впрочем, вряд ли из кого-то вроде Галки могла получиться хорошая мать. Ей самой нужны были родители. Настоящие, любящие. Не те, что закапывали своих детей живьём в могилы, чтобы проверить, выберутся ли они.

Нет-нет, Воронятам нужен был кто-то сильный. Цельный. Галка была поломана и внутри и снаружи.

– Не приближайтесь, – предупредил Белый, оглянувшись.

У края навеса стояла русалка. Мокрая длинная рубаха прилипала к худощавому телу. Её огромные чёрные глаза казались бездонными в ночи.

– Чуж-жой…

– Я принёс жертву вашему хозяину, – негромко произнёс Белый. – Что ещё вам надо?

К русалке подошла другая. На ней вовсе не было одежды. Только длинные пшеничные волосы, от которых разливался лунный свет, и водоросли, запутавшиеся в тех волосах. Она не стыдилась своей наготы, вряд ли она вовсе могла понять, почему человеческие мужчины заглядывались на её полную грудь и широкие бёдра.

Молча она протянула руку ладонью вверх.

– Что вам нужно?

Русалка лукаво улыбнулась, но так и не ответила. Её кожа серебрилась, хотя на небе не было видно ни звёздочки. Она сама была словно луна.

Белый хмыкнул и неохотно приподнялся, вложил свою руку в её. Она была ледяная, но это мало беспокоило. Куда необычнее было ощущать золотой огонь, что теплился в её мёртвой груди. Она жила лишь благодаря чарам Нави и двигалась, точно объятая тенями мира духов: легко, почти не касаясь земли, не оставляя следов и не отбрасывая тени.

– Потанцуй, – она притянула его к себе, Белый не сопротивлялся, – с нами…

– Спой с нами, – шепнула ему на ухо её подруга.

Они повели его за руки к воде. Белый ступал без страха.

Может, простого юношу они бы и утянули на дно, но к нему духи всегда относились иначе. Как к одному из своих. Как к кому-то, кто уже давно умер.

– Ему понравилась твоя кровь… – бесплотным голосом, что звенел звёздным светом и серебром, произнесла обнажённая русалка.

– Он бы хотел ещё, – эхом отозвалась её подруга.

Они закружили по берегу, не разрывая объятий. Танцевать втроём – непросто. Слишком много рук и ног, слишком много взглядов глаза в глаза и случайных и неслучайных ласк. И укусов. И поцелуев.

Их волосы пахли тиной. Их кожа была морозной. Они были почти так же мертвы, как Белый. Но золото в их сердцах… как прекрасно было бы вкусить их посмертки. Он почувствовал возбуждение от одной только мысли.

– И мы…

– Мы тоже хотим, – черноглазая взяла его за левую руку, поднесла ладонь ко рту, лизнула свежую рану. – М-мрм, – замурлыкала она почти по-кошачьи.

– Господин велел за тобой следить. Ему ты нравишься.

– И твоя кровь тоже…

– Дашь попробовать?

– А мою хотите попробовать?

Они обернулись.

У самой воды стояла Галка. В руке она сжимала нож, с ладони её капала кровь. Дура. Её сожрут.

– Я дам вам своей крови.

– Вор-рон, – прорычала черноглазая и вдруг отпустила Белого, обошла кругом Галку. – Слуга смер-рти…

Вторая русалка подняла взгляд на Белого. Нет, он не был лёгкой добычей. Другое дело Галка.

– Тебе нечего им дать, – сказал он сестре. – Твоя кровь им малоинтересна.

Возможно, она бы даже не смогла увидеть духов, если бы не русалья седмица и не обережное заклятие Белого Ворона. Духи Нави обычно оставались невидимы для людей. Только иногда, когда грани между мирами истончались или когда они сами того хотели, показывались обычным смертным.

– У меня есть посмертки, – вдруг сказала Галка. – И я дам ещё… только заключите со мной договор.

Белый нахмурился, но промолчал. Ему самому стало любопытно, чего вдруг пожелала сестра.

– Договор-р, – эхом повторили русалки. – Давай договор.

– Что ты задумала? – Белый сделал шаг, но русалки тут же отгородили сестру от него.