Посмотри в мои глаза

Я встаю на ноги, собираюсь уходить, но тут замечаю на стуле аккуратно сложенную толстовку. Ту самую, мою, в которую я укутал Леру в лесу. Я подцепляю ее пальцами и прижимаю к себе – ей она уже ни к чему.

Бросив последний взгляд на спящую девушку, я выхожу из палаты. Путь до домика своего отряда проходит как в тумане – за мной неотступно следуют воспоминания о Лере и ее запах, который, кажется, стал даже ярче, чем я помнил. С внезапным озарением я опускаю глаза на толстовку в руках и медленно подношу ее к носу. Стоит мне вдохнуть, как губы сами собой растягиваются в улыбке.

Мята и мандарины.

Александрова дурманит меня даже на расстоянии, не прилагая к этому никаких усилий.

Глава 25

«Курьер ожидает вас».

Бросаю мимолетный взгляд на часы на запястье и нетерпеливо оглядываю зал в поисках Паши. Он стоит у входа в летний кинозал «Синички» и следит, чтобы все ребята из нашего отряда зашли внутрь.

– Меня прикроешь? – тихо спрашиваю у приятеля, пока парни шумно рассаживаются на места у экрана.

– Иди уже, Ромео, – с притворным негодованием отвечает он. – От тебя все равно нет никакого толку.

Я благодарно киваю, даже не пытаясь протестовать. Он прав. С самого утра, когда мне пришлось оставить Леру в больничном отделении, я не могу найти себе места. Вроде бы делаю все, что от меня требуется, но мыслями я не здесь – я в палате у постели Александро– вой.

Как она себя чувствует? Болит ли у нее нога? Не снятся ли ей кошмары? Девчонка так прочно засела у меня в голове, заполнив собой все имеющееся там пространство, что на контрасте я отчетливо вижу, как пусто там было раньше. До нее. Без нее.

Эти искрящиеся глаза, мягкая улыбка, веснушки на переносице, белокурые волосы, в беспорядке спадающие на плечи, горделиво вздернутый подбородок, хрупкие ключицы и умопомрачительные ноги – ее образ следует за мной по пятам, куда бы я ни отправился. Просто наваждение, с которым я устал бороться.

Покинув кинотеатр, я спешу на КПП, где меня ожидает курьер. Расплачиваюсь за букет пионов в крафтовой бумаге и быстрым шагом направляюсь в больницу – прямо сейчас не горю желанием встретить кого-то из знакомых и стать мишенью сальных шуточек. Я знаю, что в будущем этого не избежать: сплетни в лагере расползаются со скоростью света, но пока в отношениях с Лерой мне хочется сохранить приватность. Чтобы она была только моей. Осталось только понять, хочет ли она того же.

В больничном отсеке вечером особенно тихо. Впрочем, ничего удивительного – насколько я понял, в настоящий момент из пациентов здесь только Александрова.

– Открыто, – звучит из-за двери знакомый голос, стоит мне тихо постучать в палату.

Толкаю дверь и захожу внутрь. Лера одна. Лежит на постели, приподняв подушку повыше, и читает книжку в мягкой обложке, но стоит ей посмотреть на меня, как она вся подбирается и даже делает попытку встать.

– Лежи, – останавливаю ее, застывая на пороге.

Она затихает. Растерянный взгляд фокусируется на цветах в моих руках.

– Это тебе, – говорю я, прочищая горло. Делаю несколько шагов по направлению к ее кровати и неловко вкладываю букет ей в руки.

– О, спасибо. – Она смущенно отводит глаза и снова делает попытку встать. – Я… Наверное, нужно… В воду.

– Оставь, – отмахиваюсь я, разглядывая ее. – Я потом найду, куда их поставить.

– Ладно, – соглашается девушка. – Спасибо.

Я неловко киваю. На мгновение в палате возникает тишина. Лера выглядит сбитой с толку моим появлением и делает вид, что разглядывает цветы. Я использую это время для того, чтобы изучить ее: несмотря на отдых, она все еще бледная, а под глазами залегли тени.

– Не занята? – спрашиваю я.

Она отрицательно качает головой. Захватив стул у стены, подтягиваю его ближе. Оседлав его, складываю руки на спинке и опускаю на них подбородок: все это – не спуская с нее глаз.

– Как себя чувствуешь?

– Лучше. Мне просто нужно было поспать. Я же всю ночь глаз не сомкнула… – Лера печально усмехается. – Боялась.

– Больше ничего не беспокоит? – пытливо уточняю я.

– Немного болит горло. – Она пожимает плечами. – И на ноге уже проступил синяк.

Я киваю и продолжаю смотреть на нее. Чувствую, что смущаю ее, но как-то иначе не выходит. Когда она в комнате, мои глаза подсознательно фокусируются на ней.

– Спасибо тебе еще раз, – нервно теребя обертку букета, бормочет Лера. – Катя рассказала мне, как быстро ты среагировал и…

Я молчу. Мне на самом деле нечего сказать. Потому что, пока она благодарит меня, я думаю о том, что всего этого можно было бы избежать, если бы я не повел себя вчера как последний засранец или хотя бы вовремя извинился.

– Могу я задать тебе вопрос? – спрашиваю я, не переставая разглядывать ее.

Лера неуверенно кивает.

– Почему ты пошла туда ночью? Я помню про желание побыть одной и подумать – хочу понять, почему оно возникло у тебя в принципе.

Она опускает глаза. Щеки едва заметно розовеют.

– Мне кажется, если бы я не сбежала в лес, я бы пошла куда-то, где меня не ждали. – Она печально усмехается. – Я была очень… Я была не в себе.

– Это я могу понять.