Посох Времени (СИ)

Я вот не думаю, что солдаты Вулкана ходят к кметям его и требуют плату за любую пустяшную услугу. Они понимают, они воины, это их жизнь – воевать, защищать. У раба своя жизнь, у воина своя. Ф-ф-ф-ф-ф, — тяжко выдохнул паровое облако Хагай, —  достаточно об этом. Это я говорю к тому, что если понадобится, и эти свои терема да палаты веры легко бросят и уйдут.

И снова без вины виноватый тюнин всего парой фраз был брошен на лопатки, и всё

так же сложно было ему подниматься и продолжать рассказ.

— На то, чтобы делать выводы есть более мудрые головы. — Сдержанно начал он. — Наша задача разведать, подсмотреть. Что видели о том и говорим. …Видели, что веры осели – говорим. Видели, как они осели – говорим. Станут уходить – тоже расскажем…

— Не кипятись, тюнин, — скажи лучше, асуров кудесник шёл со всеми?

— Да. Посох был с ним.

— Это понятно, что с ним. Погоди, дай-ка я предугадаю, думаю, он его решил спрятать, так? Где-нибудь в подгорных Капищах, скорее всего на привходе в Недру? Там самое сокрытое место белокожих…

Тюнин потянул уголки губ вниз:

— Ты …всё знаешь.

— Нет, просто догадываюсь. Заметь, за всё это теперь я мог бы тебе и не платить. Хотя, где там? «Воины станут жаловаться на недоимку», так получается, да? Всё, забудем, расскажи детали…

 И снова необъяснимое чувство вины сдавило грудь тюнина. Приходилось признать, что данные высоты познания человеческого естества были ему недоступны. Ксиаобо ничего не нашёл лучше, как для должного завершения дела внутренне отгородившись от отвлекающих мыслей, просто излагать то, что ему было известно:

— Это место называют Лударь. Кудесника туда вёл кто-то из местных…

— Адууд?[156]

— Нет, не похоже. Скорее всего, кто-то из русских. Адууды к пещерам не ходят, боятся. С вером и провожатым шли штоурмвои, поэтому близко подойти было невозможно. И так на днях местные расы и так уже, было, напоролись на наших. Обошлось, ушли.

— Вы оставили свидетелей?

— А как по-другому? Убивать их – начнут искать. Тогда в три раза у расичей острее станут и уши, и глаза. И уж если увидят кого, не отпустят целыми. А так, раз мои воины никого не трогали, знать не со злом приходили. А куда идут, русским знать незачем, раз их не трогают.

Хагай молча с этим согласился.

— И что кудесник? — продолжил он выуживать ценные сведения. — Неужели не почуял за собой «внимания»?

Тюнин высокопарно отвёл взгляд:

— Мы тоже кое-чему обучены. Не заметил. Штоурмвои ночевали у входа в пещеру, а кудесник и его проводник, наверное, ушли в Недра.

— Не пустят они его с Посохом в Недру. И без Посоха не пустили бы. Это один из их последних подземных оплотов, а потому ни и сами не все вхожи в свою подземную страну. Наши Боги, соседствующие с ними утверждают, что туда ни воздух, ни вода, ни даже мысль просто так не проходит, а тут Посох Времени…

Ну, хорошо. — Оставил Хагай ненужные воину рассуждения. — Теперь мы доподлинно знаем, где искать. Кудесник асура обязательно скоро выйдет из пещеры, но не ждите его там. Давай дадим им дней двадцать. Всё равно там делать нечего, а повлиять на что-то мы пока не можем. Круг за это время подготовится, а вы, м-м-м-м, …через двадцать дней, снарядите туда на досмотр к верам пару «Коршунов». Кудесник Вулкана в доме долго не высидит и Посох свой не оставит, выйдет. И как объявится он на их насиженном месте, пришли ко мне посланца. Сам не приходи. Да, услуга эта будет оплачена, и за мороз добавлю. Всё, прощай.

Хагай стал осторожно подниматься от ручья к селению. Сапоги скользили, а потому шёл он неторопливо. Ксиаобо стоял на месте, и весь его долгий путь сопровождал мага задумчивым взглядом …

В тот же день кун Дао отправился в дорогу. Всего в двух днях пути к востоку жил

Шахар, а при последней встрече было оговорено, что как только Ниндзя принесут вести, Хагаю следует немедленно наведаться к своему старшему товарищу.

Маг уже много раз ходил за перевалы. Ночевал в деревнях Дао. Несмотря на запредельную бедность приверженцев его учения, Учителю не жалели последней крошки и всегда встречали радушно. Так уж выходило, что последнее в этом пути к востоку селение Дао лежало на западном, а первое селение Мин-цзя на восточном склоне одного и того же холма. Стоило только обогнуть протоптанной в снегу дорожкой эту возвышенность и войти в первый же попавшийся дом, картинка крестьянского быта менялась просто кардинально.

            Многолетними стараниями Шахара и тех, кто поливал ниву знаний Мин-цзя до него, общность приверженцев этого направления философии так грамотно сформировала в них тягу к познанию каждого начертанного знака, что иногда, …о-очень редко, даже крайне бедные Дао, проживающие за холмом, обращались к ним за помощью во всякого рода судебных или спорных вопросах. Мин-цзя всегда знали, что та или иная статья закона под собой подразумевает и какое наказание ждёт человека за её нарушение.