Посол мира (СИ)

За последнюю неделю он слышал эти слова от самых разных лиц - губернатора штата, председателя Верховного суда Айовы, мэра Де-Мойна, и конечно, от окружного прокурора. Проклятые лицемеры - им главное, чтобы все выглядело пристойно! А еще, им было неведомо, что дело вовсе не в фанатизме и мракобесии, как выразилась эта газетенка - а в благополучии, и даже самой жизни, Виктории, единственной дочери и надежды. Которая тоже отнеслась без всякого почтения и благодарности, когда узнала:

-Папа, что ты наделал? Ведь коммунисты - крови своих не прощают. Теперь она точно, и на тебя и на меня беду наведет!

Ничего, дочка - папа тебя защитит. Ради тебя (если бы дело повернулось так) Райс и правда не остановился бы перед тем, что ему приписывают - положить на алтарь десятки и сотни детей из приличных белых семей (не говоря уже о ниггерах). А уж посидеть немного за решеткой, для вида, это такой пустяк!

-Уильям, мы все понимаем, но ради общественного спокойствия... Придется вам побыть под арестом какое-то недолгое время. Разумеется, вам будут обеспечены все надлежащие условия и комфорт! А когда публика успокоится - вас выпустят, без огласки.

По какому обвинению - Райс едва не расхохотался, узнав формальный повод для своего заключения - всего лишь, та попытка вломиться в библиотеку, нарушившая какие-то параграфы закона! За которую никак не может быть серьезного наказания - хотя, в свете только что подавленного черного бунта, какой бы белый судья решился вынести приговор белому служителю закона за излишнее рвение? Потому, Райс воспринял случившееся лишь как досадную потерю времени - сколько ему тут сидеть, неделю, или чуть дольше? Большее беспокойство у него вызывало, что отвести от любимой дочери проклятье красной ведьмы - пока не удалось. Но что-нибудь еще можно придумать!

Его выводили из полицейской машины - хорошо хоть, что за руки не держали! - а репортеры, слетевшиеся как воронье на падаль, щелкали фотоаппаратами и даже лезли взять интервью. Слава господу, внутрь их не пустили! Начальник тюрьмы - хороший знакомый Райса! - был с ним весьма любезен. И его подчиненные, так же подчеркнуто вежливы - не подвергли обыску, даже не отняли ремень и шнурки. Неприятно было лишь идти по двору, даже в сопровождении охраны - ниггеры откуда-то узнали, и теперь из всех зарешеченных окон слышались свист и проклятия.

-К сожалению, поместить вас в одиночку не получится: после беспорядков, тюрьма забита до предела. Даже в одиночных камерах сейчас сидят по четверо, а то и больше.

В камере было еще трое - белые, из отребья. Не проявившие к новому узнику никакого интереса - и Райс тоже взглянул на них, как на пустое место. Размышляя, что в Де-Мойне ему точно, ничего не светит, но есть надежда, что Капеллан (или кто-то из доверенных братьев) даст рекомендацию своему Сержанту Алтаря?

Ему принесли роскошный обед - в то время как остальным троим, казенную баланду. Интересно, за чей счет - это братия показала свою щедрость и поддержку? Хотя, с учетом места пребывания, это вызывало нехорошие ассоциации - по традиции (соблюдаемой в тюрьме Де-Мойна) лучший обед полагался приговоренному, в последний день. Но ведь это не его случай?

Райс вспомнил об этом вечером, после отбоя - когда трое сокамерников грубо сдернули его с койки. Скрутили, и подтащили в угол - где к трубе уже был привязан его собственный ремень.

-Ничего личного, законник, нам про тебя указано - сказал главарь - если хочешь, помолись напоследок.

Райс пытался вырываться - но его ударили в живот, в поддых, в челюсть, и сунули головой в петлю.

И последней его мыслью было - проклятая красная ведьма, ты все же призвала беду на меня? Господи, что же будет с Викторией?

Пенсильвания, США. Записано в 1970.

Нет, сэр, мы не жалуемся. У нас есть работа, крыша над головой, еда - что еще бедному чернокожему нужно?

Нет, сэр, это собственность не наша, а работодателя. Жилье, мебель, утварь, даже одежда и обувь. Ведь работа редко бывает подолгу и на одном месте - например, хлопок в Миссисипи собирают лишь четыре месяца в году, начиная с августа - ну а что делать в остальное время? Какие-то хозяева предпочитают платить своим рабочим фэрниш, это небольшая ссуда, на которую надо прожить до следующего сезона, и которую придется вернуть из заработанного - ну а большинство же сдает или продает своих рабочих туда, где работа есть - тот, кто вчера собирал хлопок в дельте Миссисипи, может сегодня копать сахарную свеклу, или валить лес, или трудиться в камнеломне, в Техасе, Джорджии, Флориде... да мало ли куда решит хозяин? И нас везут куда потребуется, лишь в том что на себе, оставив все прочее на прежнем месте - на новом будет то, что оставят те, кто был раньше. Хорошо, если новое жилище теплое и крыша не протекает - иногда бывают такие лачуги, что даже свиньи не стали бы там жить.