Посол на подмене

– Я вполне могу сейчас выделить время и сразиться, – сказал Никоэль. – Вас же устраивает данная поляна?

– Да. Замечательно! – обрадовался противник. И просто назвал свое имя, без всяких поклонов и расшаркиваний, как поступил бы любой белавский аристократ: – Зовите меня чери Биарн.

– Никоэль Иберникский, – представился парень, присматриваясь к противнику. Он только сейчас понял, что у тариманца не просто широкие темные брови, шире их делает черная полоса, проведенная жидкими тенями. Но почему тогда точки на более яркой нити коричневые? На всех трех нитях.

– Приступим? – спросил чери Биарн, отбрасывая хлыст в траву и обнажая шпагу. Сразу нападать он не стал – дождался реакции Никоэля.

Парню пришлось аналогично отбросить холщовый мешочек с соцветиями и предупредить Лариона:

– Не вмешивайся!

– Мне как секунданту и не полагается… – начал было секретарь.

Однако посол его не дослушал. Он немного позабытым движением вынул шпагу из ножен и слегка взмахнул ею, заново приноравливаясь к весу и балансировке. Странно, раньше клинок казался ему тяжелее. Впрочем, это неудивительно, ведь он был младше и слабее. Тело само вспомнило правильную стойку – отец учил на совесть. Одежда, к счастью, тоже не стесняла движений и не мешала. Это плохому танцору даже ноги мешают, а Ник не считал себя совсем негодным фехтовальщиком, хуже отца – да. Он легко отразил первую атаку тариманца и улыбнулся. Фу-ух… Местная Богиня явно не желала его смерти, ведь противник владел шпагой вполне хорошо, но не на уровне мастера, годами оттачивающего каждое движение. Парень даже почувствовал, что, напрягшись и чуть ускорившись, может в любой момент закончить поединок. А потому расслабился и принялся фехтовать, заново изучая и переоценивая свои возможности с точки зрения взрослого человека с окрепшей кистью и телом, тренированным полосой препятствий отца. Он настолько увлекся, что фина Астора заметил только тогда, когда тот громко простонал:

– Ксантар, ты сейчас увидишь перед собой первого тариманца, у которого случится инфаркт!

– Спокойно, – ответил «начальник тюрьмы», – посол побеждает.

– У меня повод серьезнее!

– Что может быть серьезнее ранения твоего драгоценного посла?

– То, что я сам должен буду попытаться его ранить!

– То есть? – не понял кори Ксантар. – Я точно знаю, что у тебя нет родственников в династии «чери», поэтому месть за проигрыш как мотив исключена.

– Помнишь, я тебе говорил, что Богиня вчера нашла мне противника? Так вот, это он!

– Кто «он»? Чери?

– Да нет же! – воскликнул Астор. – Посол!

Похоже, ни одного, ни второго тариманца не смущало, что Никоэль может их слышать, они твердо были уверены: у белавцев не осталось представителей, в достаточном объеме знающих их язык, на это не раз сетовал секретарь Абернана, сообщая курьером об очередном «засланце». Да и шпионов никто не отменял.

– Ты меня решил разыграть? – не поверил Ксантар. – Богиня не могла выбрать тебе иностранца.

– Ну, на лернийцев же указывает. Чем посол хуже?

– Ничем. Похоже, ничем, – задумчиво протянул начальник тайной канцелярии, внимательно следя за каждым движением Никоэля.

Впрочем, Астор тоже, не скрываясь, пристально наблюдал и делал для себя все больше и больше открытий. Например, он понял, что не так уж плохо посол владеет шпагой, как рассказывал. Некоторые движения, конечно, выглядели неловкими или вовсе лишними, но в целом чувствовалась хорошая школа. Противник из парня интересный, Богиня знала, на кого указать.

– Драконы вас побери! – воскликнул Ник, выбивая из рук чери Биарна шпагу, которая отлетела в сторону кори Ксантара и чуть не вонзилась ему в стопу. Последнему даже пришлось отпрыгнуть. И посол не мог бы поклясться, что не планировал задеть вредного тариманца и не надеялся на такой вариант развития событий. – На мне узоров нет! – раздраженно заявил он. Из конспирации – на белавском, хотя чери Биарн мог его и выдать. – Господа, я специально уехал подумать в тишине, цветы собрать… Или вы и в купальню за мной идти собираетесь?

– Э-э, вы так громко и звонко думали, что я тоже решил сходить цветочки пособирать, – выдал полный каламбур Астор, надеясь, что посол не станет вникать и уточнять.

Ник и не стал. Он просто подобрал в траве свой холщовый мешочек, протянул министру и заявил:

– В таком случае наполняйте дальше, пока все не вытоптали. Или вы венок предпочитаете плести?

Последнее предположение было уже полным измывательством, но парень не смог отказать себе в удовольствии досадить Астору. Драться-то с ним все равно придется.

– Предпочитаю удавку из стебельков. Не для своей шеи, конечно, – не остался в долгу министр. Он с любопытством заглянул в мешочек и нахмурился, раздумывая, – явно не ожидал действительно обнаружить цветы.

И пока тариманец мысленно строил гипотезы, посол повернулся к чери Биарну.

– Извините, что нас прервали, – сказал он, постаравшись сделать произношение как можно хуже и подчеркнуть наличие жуткого акцента. – Если хотите, можем повторить.