Посол Великого владыки. Сокрытое царство. Часть 1. Том 2

– Их убил этот… аринцил? – гневно нахмурился Стифрано. Его так и подмывало спросить про брошенную Уни оговорку об Аринцитеке, но он чувствовал, что получить ответ сейчас не удастся.

Уни опустил глаза и пару раз неуверенно кивнул. В каком-то смысле это было не так далеко от истины.

– Да, они… погибли из-за него… И из-за меня тоже. Если бы я не был таким дураком и действовал решительнее… Хотя…

– Ладно, брось! – ободряюще хлопнул его по плечу второй посол. – Ты и так сделал столько, что… Никто не ожидал, что ты вообще выживешь!

– Ну да… – Уни хмыкнул и пожал плечами. Он поймал себя на мысли, что очень хочется есть. Просто дико сводит живот от голода.

– Сейчас надо думать о будущем, – изрек Стифрано. – Не знаю, что тут случилось, но воины больше не помеха. И раз уж ты на ногах, сходил бы к этой Натайниш Ворен, она ведь нам кое-что обещала!

– Не совсем она, – грустно поправил его Уни.

– А какая разница? Она же ведь от имени всех анвиллов говорила, ты же сам переводил!

– Да, помню, – медленно ответил Уни. – Мне крайне необходимо с ней поговорить.

– Она в своем доме, в обители. Дорогу знаешь?

– Найду.

Больше всего Уни хотелось, чтобы его оставили одного. Не потому, что все ему так надоели или он был убит горем, нет. Юноша еще до конца не понял, что случилось. Просто ему нужно было собраться с мыслями, чтобы сознание приспособилось к новой, неожиданно изменившейся ситуации. Однако окружающие явно не были настроены идти навстречу его пожеланиям. На сером камне у самого края поля недавней брани Уни разглядел знакомый мужественный силуэт.

– А он что тут делает? – шепотом спросил переводчик. – Он что, жив?

– Как видишь, – ответил из-за спины Стифрано.

Оркодий Кейрис был настолько неподвижен, что, казалось, сливался с местным рельефом. Глаза его были прикрыты до узких щелочек, сквозь которые пробивался поток умиротворения и сосредоточенных раздумий.

– Он обнажил меч последним, когда все его воины уже стали пищей для этих мерзких птиц, – наигранно безразлично продолжил второй посол. – Натайниш Ворен вышла против него. Посох против меча – это было красиво! Он сбил вправо ее колющий удар, но она, перехватив посох за спиной, мгновенно атаковала его в голову, а потом сразу в ноги, но уже с другой стороны. Ее посох летал, как ветер – это надо было видеть! Не знаю, как он умудрился отразить обе атаки, но толку все равно было что от факела в солнечный день. Наша настоятельница просто подцепила его меч снизу и, бросившись вперед, запрокинула руки наставника. Тот потерял равновесие и упал на землю.

– А дальше? – глухо спросил Уни, формулируя свои возможные вопросы к лидеру касты воинов.

– Дальше было как в театральной пьесе. Они оба опустились на колени, ну, точнее, не совсем на колени… Да не важно! В общем, этот протянул ей меч с таким церемониальным поклоном, словно вручал свою жизнь.

– Угу.

– А она приняла его, крутанула и вернула обратно. Сказала еще что-то, и все. А потом они встали и пошли в разные стороны, словно вообще забыли обо всем. Вот он и сидит здесь с тех пор, трупами любуется.

Уже не слушая его, Уни решительно двинулся вперед.

– Погоди, у него меч не отобрали! Рубанет еще в сердцах, за парней своих, что жрецы положили! – крикнул ему вдогонку второй посол, но было уже поздно.

– Оркодий Кейрис, приношу извинения за то, что мой голос вторгается в ваше тело! С почтением и благоговением обращаюсь к вам с просьбой ответить на мой скромный вопрос.

Вирилан с готовностью открыл глаза, словно сидел здесь лишь в ожидании этого мгновения.

– Унизель Вирандо, приветствую вас и радуюсь, что вы живы.

– Возможно, вас обрадует и то, что ваш господин тоже жив и сейчас направляется к себе домой. Знали ли вы, что он хозяин дома Ягуара, самого крупного дома аринцилов? А вы все были нужны ему лишь для того, чтобы отвлечь анвиллов, чтобы он смог выкрасть печать Пятого царства, вашу древнюю реликвию. Вас использовали, энель наставник, так же, как и всех ваших людей, только для них все закончилось не так хорошо, как для вас!

Оркодий сузил глаза, словно выражая легкую усмешку и вежливое сожаление.

– Каждый из нас следует своим путем. И господин Ягуар, и павшие воины, и я. И даже вы! – он неожиданно резко открыл глаза и смерил переводчика холодным взглядом. Уни напрягся, но потом ощутил, что в словах Оркодия нет никакой агрессии.

– При всем уважении, наставник, но это похоже на признание поражения.

– Если вы считаете мое поражение очевидным, разве мое подтверждение сделает его еще реальнее? Если же нет и вы сомневаетесь в том, что говорите, тогда вы знаете, в чем причина сомнений.

Уни недовольно хмыкнул:

– Вы сейчас говорите как анвилл.

– Вы утверждаете это потому, что поняли нечто существенное, или потому, что не поняли ничего?

– Я говорю так, потому что просто хочу осознать, что здесь происходит.

– В этом мы с вами идем по одному пути. Я нахожусь здесь, чтобы в глубокой медитации прочувствовать весь смысл того, что сегодня случилось на этом поле.

– Простите, – несколько смягчился Уни. – Я сожалею о гибели ваших… воспитанников.