Посолонь или Мой опыт месяцеслова

Потому русские народные календари величают этот месяц – Протальником. Ведь именно в марте появляются, даже в наших северных краях, первые проталины. А также силён март капелью. Сказывали досужие старички: «На дворе капель, так и у нас тепель». Отсюда и Каплюжник.

Когда-то март считался и Новогодьем. Исследователи фольклора и археологи утверждают, будто до Х века нашей эры, племена, проживавшие на территории Руси, жили по лунному, то есть женскому календарю, и за рубеж нового года принимали дни весеннего равноденствия. А с переходом на юлианский (мужской) календарь, отражающий солнечный цикл обновления природы, празднество Нового года древние русичи перенесли на 1 марта. Новый год на Руси начинался 1 марта до 1492 г. И даже в XIX веке ещё сохранялся обычай не работать в этот день.

А ещё март – Зимобор. Ведь первую половину марта можно назвать весной лишь с натяжкой. Потому и говорят в народе: март – не весна, а предвесенье. И называют первые дни марта – ярилиными.

1 марта по святцам поминают православные мучеников Памфила пресвитера, Павла, Порфирия, Илию, Даниила. В народе – Павел и Данила. Так как это первый день новой весны, то – Новичок, а ещё и Ярило с вилами. Вздел Ярило зиму на вилы, – говорят про этот день Месяцесловы. И всё. Правда, коль стоит в начале марта тепло, добавляют: раненько март веснянку затягивает – ненадёжное это тепло. Ранняя весна недорого стоит.

2 марта отмечает церковь память Феодора Тирона и праведной Мариамны. Праведная Мариамна, сестра одного из 12 апостолов – Филиппа, дала обет девства и стала спутницей и помощницей своего брата и святого апостола Варфоломея в апостольских трудах. После казни брата Мариамна отправилась проповедовать Евангелие в Малую Азию, где мирно скончалась.

Маремьяна Кикимора, – таково народное прозвание этого дня. За что прозвали святую праведницу столь мерзким именем, не знаю. Не знаю, ни сном, ни духом не ведаю. Да видно был повод.

Кикимора – это нечисть. Нечистый дух, то есть. Дух, потому что бывает невидима. Как воздух. Его тоже не видно, но каждый дошкольник знает, что он есть. Точно так же и кикимора.

Мала телом кикимора. Что ивовый прутик, – тонка статью. Головёнка у неё с напёрсток, а рот вдвое шире. Руки длинные, загребущие, а ноги вообще птичьи. Так уверяют бывалые люди, те самые, кому ведомы тайные знания. Простому люду кикимора и является попроще. То косматой тёткой в грязном рваном платье, то чёрным маленьким поросёнком.

Рассказывал один мой хороший знакомый. Как-то лёг он спать, а не спится. Час лежит, другой лежит, третий – одну и ту же думку мусолит. Сна ни в одном глазу. И вот на утре, почти рассвело уже, вдруг слышит: шебуршится кто-то на кухне. Ложками-вилками бряцает, шуршит в мусорном ведре.

Это сейчас мой приятель завёл собаку, а тогда совсем один жил. На кухне у него тараканы и те не держались. Забежит какой-нибудь случайный проходимец мимоходом от одних соседей к другим и то на час-другой. Не больше.

Знакомый мой – человек не робкого десятка. Потихоньку встал и на кухню. Чуть было не застукал на месте, да в прихожей скрипнула под ногой паркетина.

Тут же распахнулась дверь кухни, вывалился оттуда мохнатый чёрный поросенок и прямиком ему в ноги.

Взвизгнул, скользнул мимо и скрылся в ванной. Друга моего чуть не сковырнул на пол.

Я уже говорил, что того моего приятеля не скоро-то запугаешь. Взял он настольную лампу, вкрутил туда лампочку на полтыщи ватт, и обследовал с тем прожектором ванную комнату. Всё осмотрел. В каждый угол шваброй потыкал. И под ванной, и за ванной, и в стиральной машине под грязным бельём. Нигде и никого.

После того, он недели две по ночам прислушивался да приглядывался. По собственной квартире ходил как партизан-диверсант по тылам противника. Ничего больше не выслушал. Ни стуку, ни дрюку, ни поросячьего визгу. Видно, как и редкие тараканы, заглянул тот поросёнок проходом, на минутку.

Потом уже, много позднее, объяснили приятелю бывалые люди, что была то кикимора.

Беда, коль поселится у вас в комнатах этот зловредный дух. Уйдут из дома мир и покой. Будут ночами стучать по полу твёрдые босые пятки, шелестеть старые газеты под шкафом, звенеть посуда на кухне. И этак-то все ноченьки подряд; ни сна, ни отдыха. Хоть вон из дома беги.

Не приведи Господи оставить рядом с кикиморой на ночь неоконченное вязание. Любит она заниматься всяческим женским рукоделием, да толку-то. Не столько навяжет, сколько напутает. Правда ночь пройдет тихо и покойно, но уж утром…

Клубки окажутся распущены, нитки спутаны в узлы. Узлы те только ножницами и можно взять. Вся работа насмарку. Хоть сейчас выбрось, хоть погодя недельку. Всё одно пряжа пропала, нитки загублены. Уж лучше бы, право, бегала всю ночь, пятками стучала.

А вот домашней живности не любит кикимора. Не приживётся в доме ни кошка, ни собака, коль поселилась эта пакостливая нечисть. Тем ли, иным ли способом, но выдавит хвостатых из дому. А то и совсем со свету сживёт.