Посредник

Министры стали осторожно подниматься, зная, что Президент в любой момент может оставить кого-нибудь для личного доклада. А с такого доклада возвращались домой далеко не все. Но Георгий Константинович был слишком утомлен и рабочим днем и неудачной подготовкой к большой войне. Его хватило только на то, чтобы так достойно проводить министров, чтобы они не поняли, как он устал.

Белый — белый как первый августовский снежок Петренко вывалился из кабинета Президента. С губ министра иностранных дел срывался бредовый шепот вперемешку с клочками розовой пены. Он обвел глазами приемную и вцепился взглядом в cтройную фигуру секретаря Президента.

— У тебя ведь есть. Дай! — жалобно протянул ему руку несчастный Петренко.

— У меня? Что у меня? — деловито переспросил секретарь, подняв голову от компьютерной клавиатуры.

— Не играй в дурачков, — Петренко облокотился на стол обеим дрожащими руками, — ты все знаешь. Падаль! Брось претворяться!

Секретарь скромно улыбнулся:

— Пожалуйста, не говорите загадками, господин министр иностранных дел. Я вас совершенно не могу понять.

— Инсулин — М, — наконец выдавил из своей утробы Петренко, — дай! Сейчас дай! Иначе сдохну!

— Вы настаиваете? — вежливо поклонился секретарь.

— Да! — Петренко крупно дрожал, его дрожь переходила даже на массивный секретарский стол.

Секретарь уже оценил масштабы ломки министра и с неизменным лицом постника достал из стола потертый телефон.

— Пожалуйста, господин министр иностранных дел, — секретарь подал телефон Петренко.

— И что? — Петренко жадно схватил телефон, неистово обнюхал его и стал торопливо открывать.

— Звоните, — ненавязчиво подсказал секретарь.

— Куда? — не понял Петренко.

— Там есть номер, — секретарь элегантно кивнул на телефон, не обращая внимания на пену растушую на сухих губах министра, — он в памяти телефона единственный. Его и надо набрать. Там такая зеленая кнопочка «звонить».

Петренко стал искать номер.

— Не здесь, — прошипел секретарь тренированным голосом, — хотя бы на лестнице. Сейчас ведь засекут.

Петренко тяжело вывалился на лестницу, сполз как куль на несколько пролетов и остановился на площадке. Его трясло сильнее и сильнее.

Номер телефона, в памяти, был действительно единственный и министр не без труда набрал его.

— Алло, — прозвенел прекрасный женский голос.

— Мне, это, — проскрипел Петренко, — инсулину.

— Кто говорит? — интеллигентно поинтересовалась женщина.

— А тебе какое дело, — выдохнул министр иностранных дел, — кто надо тот и говорит.

— Тогда я прекращу разговор, — женщина замолчала, но не отключилась. Эфир легко шипел.

— Хорошо, вы меня сами толкнули, — Петренко зло выкрикнул, — это я, министр иностранных дел Великой России.

Соединяю, — прелестно прочирикал голос.

— Добрый день, — басовито прогудела рубка.

— Кто это? — тряским голосом произнес Петренко и сглотнул липкую слюну.

— А ты угадай, — хохотнул голос.

Петренко напрягся, но ему сразу пришлось сравнение с Уи На.

— Ладно, — голос сделал одолжение Петренко, — если уж так плохо, то встречаемся на углу Красноармейской. Ясно?

— Ясно, — тихо ответил Петренко.

— И ты не промахнись, — едко заметил голос, — а то долго не протянешь. Ломка вещь очень серьезная.

— Хорошо, — министр сделал видимое усилие, — а товар у тебя будет?

— Уж за это не волнуйся, — успокоил его далекий голос, — товар всегда со мной. До встречи.

— До встречи, — трясясь, ответил Петренко уже мертвому динамику немого телефона.

Через сорок минут машина министра иностранных дел России стояла на углу бывшей Красноармейской улицы. Прошло несколько невыносимо долгих минут, и рядом прошмыгнула другая машина. Затормозила и немного сдала назад. Из не выскочил человек и постучал в экранированное окно министерской машины.

Петренко торопливо открыл дверь — он боялся, что капсулы волшебного инсулина — М лопнут на морозе. В машину заскочил человек и аккуратно хлопнул тяжелой бронированной дверью. Это действительно был Уи На.

— Вы? Здесь? — только и выдавил Петренко.

— А что делать, — Уи На энергично потер лицо, — холодно. Очень холодно.

— Холодно, — откликнулся Петренко, — ты принес?

— Нет, — покачал головой Уи На и внимательно посмотрел на министра.

В голову Петренко ударил ужас, смешанный с ненавистью и к этому корейцу, и ко всему миру сразу. Уи На опытно отметил это.

— У меня действительно нет того. Того, что ваши коновалы называют инсулином-М.

Силы душевные оставили Петренко, ему хотелось грызть обивку салона и просто задушить этого, этого…

С Петренко тек крупный холодный пот. Уи На заботливо спросил:

— Гидрокартизол?

— Да, тварь, — сглотнул Петренко, — гидрокартизол. Без него уже бы сердце остановилось. Уже сдох бы.

— Понятно, — Уи На делячески потер руки, — у меня нет инсулина — М. Но есть вещь куда лучше, — усмехнулся представитель спонсоров, — она более чистая, чем этот инсулин. Это действительно люкс, а не какая-нибудь рабочая зараза.

Кореец живо рассмеялся.

— Дай! — нетерпеливо протянул трясущуюся руку Петренко.