Посредник

Посылали шпионов, убийц, отравителей. Их разоблачали. И полковник Романов педантично посыл их головы по известному адресу: «Москва. Кремль. Президенту России №..»

Но как-то неожиданно все кончилось. Ни шпионов, ни гонцов. Только перманентная война на границе, то холодная, то горячая.

Вот так полковник Романов и основал династию удельных правителей Казани — Романидов.

Одновременно с ним такие же полуграбительские, полуразбойничьи династии возникали там и сям. Но только первый Романов смог удержать Казать в повиновении. Этим он обеспечил себе славу, а своей династии славную и недолгую жизнь. Казань при полковнике Романове захватила Нижний Новгород, Самару, Саратов и Уфу. В этих границах она и осталась на долгие десятилетия.

Ермак Третий Москвоед был уже седьмым официальным правителем в независимой Казани.

И как все свои предшественники он не отличался ни умом, ни храбростью, ни фантазией. Его постоянной заботой и единственной любовью была непобедимая казанская армия. Армия самая боеспособная и самая успешная во всей ледяной Евразии.

Как ни странно, но крошечная Казань при верном подходе к делу смогла выставить в поле сто пятьдесят тысяч штыков (это устаревший термин до сих пор использовался в казанских войсках).

Боеспособность этой армии не смогла подорвать даже многолетняя Священная война с Московией за главенство в Северной Азии.

Конечно, Казань не могла производить оружие и снабжать армию. Но Романиды нашли простой выход — за выполнение необременительных и несложных операций Казань получала хорошую, очень хорошую плату от Европы. На это собственно и существовала. А цель этих заданий была проста — набеги на границы Московии, что совершенно устраивало Романидов. Они даже гордились своим политическим искусством содержать армию за чужой счет.

— Товарищ командир, — перед Ермаком Романовым уже седьмым представителем династии Романидов, но совсем не родственником легендарного И. Романова, вырос статный адъютант в боевом камуфляже.

— Да, я внимательно слушаю, — Ермак резко повернулся, инстинктивно положив руку на здоровую кобуру энергопистолета.

— Вас вызывают на пресс-конференцию.

— Меня? — Ермак оторопело выкатил крупные бесстыжие глаза, — а.. вызывают? Да, блядь, я понял.

— Пойдете? — поинтересовался адъютант.

— Пойду, куда деваться, — Ермак оскалился, — раз связался с московскими либералами, то извольте валить на это собрание. Поговорить с придурками и неудачниками. Они сами ничего не могут, но если буду сильно брыкаться, то обрежут нам снабжение, да и оружия меньше дадут. Либерал-педорасы они такие.

— Так точно, товарищ командир, — мгновенно согласился адъютант.

— А на это я пошел только из-за желания усилить нашу армию и страну. Хлопцы из Евросоюза мне обещали, что после войны дадут оружие и вообще всю политику переориентируют на поддержку Казани. Им-то какая разница кто Европу от Китая прикроет. И от Антарктиды.

Ермак на минуту задумался и, покрутив глазами, по сторонам добавил:

— А потом мы всех слизняков придавим. Только бы нам современные технологии получить… А потом все эту московскую демократию задавим. Кавказ задушим, и европейцам хреново станет. Тогда за все посчитаемся. Я им это унижение никогда не забуду. Они все помнить будут, как меня вопросами умными мучили. Интеллигенты хреновы.

— Так точно, товарищ командир, — громко щелкнул каблуками адъютант.

— У суки, — Ермак Романов погрозил кулаком потолку, — настоящего полководца морить вопросами, только либералы могут. Им бы на плац. Вот тогда как штафирки будут маршировать. И сортиры мыть их заставлю. Вся Европа будет сортиры мыть! Вся!

— Так точно, товарищ командир, — снова отозвался адъютант.

Ермак задумчиво почесал свой крупный нос и передвинул кобуру пистолета на живот. Погладил рукоятку пистолета, высовывающуюся из кобуры, и весело хмыкнул:

— Только сильный полководец может ждать. Как Кутузов в Татурино. Но еще немного времени и всех передушим. Никому не простим унижения великой Казани!

— Так точно, товарищ командир, — выкрикнул адъютант.

— Ладно, — Ермак поиграл широкими плечами, — сопровождайте на мероприятие.

— Есть, товарищ командир, — и адъютант медленно двинулся по окрашенному в защитные серо-белые тона коридору.

Ермак Романов — лучший полководец замерзавшего мира тяжело шел за ним.

Противоестественный военный союз Казани и Москвы образовался пару месяцев назад. Патовая ситуация в московско-казанской войне была очевидна давно. Теперь же, перед походом к Антарктиде было необходимо объединить многочисленную московскую и боеспособную казанскую армии.

Конечно, ни в Казани, ни тем более в Москве до этого догадаться бы не смогли. Поэтому инициатива исходила от европейских дипломатов.

Старая Европа, обезлюдевшая и разграбленная набегами арабов и африканов, опасалась только внутренней революции. А мысль о смене правительства могла исходить только извне. Именно поэтому так внимательно прислушивались европейские спецслужбы к сообщениям Антарктического передатчика. А его удачная подстройка под европейские частоты послужили толчком к войне.