Постчеловек: глоссарий

Поскольку транскорпореальность имеет дело с неожиданными переходами и пересечениями, будет уместно завершить статью кратким изложением того, как она использовалась различными и, может быть, неожиданными способами. Кристина Фреденгрен использует этот концепт в работе «Постгуманизм, транскорпореальность и биомолекулярная археология», для того чтобы поместить археологические данные, такие как анализ ДНК и изотопный анализ, «в теоретическую рамку», которая показывает «связь между скелетом, внутренностями и окружающей средой» (Fredengren, 2013: 59). Правовед Дайна Надин Скотт утверждает, что «теория транскорпореальности указывает на проницаемость не только телесных границ, но и границы между наукой и опытом»; «ослабленный, смягченный транстелесностью эмпиризм… дает основание полагать, что опытное познание устойчиво благодаря своей интерсубъективности, а не вопреки ей» (Scott, 2015: 19, 20). Магдалена Горска делает транскорпореальность «ключевым аналитическим аппаратом» своей диссертации «Дыхание имеет значение», демонстрируя, как дыхание «материализует телесные [embodied] человеческие субъективности как всегда уже дисперсные», и выступая за перенастройку «феминистских аналитических инструментов на онтоэпистемологический лад» (работа готовится к публикации, цитирую по рукописи)[147]. Роберт МакРуэр в сборнике «Призматическая экология: по ту сторону „зеленого“» под редакцией Джеффри Джерома Коэна критикует «пинквошинг» за сокрытие транстелесных квир-отношений; Стив Менц окрашивает транскорпореальность в коричневый цвет, поскольку это предполагает, что «чередование живого и неживого в коричневом спектре делает разделение между ними проблематичным»; Коэн же размышляет о сером окрасе зомби, утверждая, что «монстр, человек и мир транстелесны» (Cohen, 2013a: 70, 207, 285). Тима Мильштейн и Шарлотта Кролокке анализируют «кульминационные моменты встречи с телесными [embodied] другими» вроде «оркагазмов», испытываемых при наблюдении за китами, становящихся «интерсубъективными и транстелесными событиями» (Milstein and Krolokke, 2012: 88). Мел И. Чэнь интерпретирует транскорпореальность как «утверждение агентности материи, посреди которой мы обитаем», так что «в наших встречах и общении чувствительность дивана становится и моей чувствительностью» (Chen, 2012: 182). Астрида Нейманис и Рэйчел Лоуэн Уокер в работе «Выветривание: изменение климата и „сжатое время“ транскорпореальности» делают «явственнее» временны́е, а не пространственные аспекты транскорпореальности: «Утверждение о том, что… транстелесная темпоральность противоречит феноменологии выветривания, означает, что пространственные метафоры, которые мы исторически использовали для определения границ наших тел, не могут полностью объяснить со-творческие отношения между телами, будь то тела, образованные климатом, водой, почвой или костями» (Neimanis and Walker, 2014: 566, 570).

Джеффри Джером Коэн в работе «Камень: экология не-человеческого» также расширяет темпоральное измерение транскорпореальности, чтобы продвинуть эту концепцию «по пути дизантропоцентричности». Распространяя транскорпореальность на «геофилическую Долгую Экологию», Коэн пишет: «Глубинная инаковость камня требует признания более-чем-человеческой временно́й и пространственной запутанности, так что экология становится Долгой Экологией, аффективно напряженной сетью отношений, которая разворачивается в обширном пространственном и временном диапазоне, требуя этики отношения и масштаба» (Cohen, 2015b: 41). Опираясь на Долгую Экологию и другие материи, транскорпореальность, что вполне понятно, вышла за свои изначальные пределы.

См. также: Антропоцен; Политические тела; Тело без органов; Феминистская постгуманитаристика; Нео/новый материализм; Постчеловеческая этика; Не-человеческая агентность.

Стейси Элеймо

(Перевод Глеба Коломиеца)

Труд залива