Постчеловек: глоссарий

До Анаксимена воздух был мрачным, мглистым и темным (не то чтобы совсем туман войны, но темный оттенок мглы), пока его не очистила и не прояснила космогоническая дистилляция-унификация. Принципы очистки и прореживания (огня) и конденсации (ветер-облако-вода-земля) составляют основу Анаксименовой теории воздуха. Невозможность рассеивания долговременного тумана войны приводит к затемнению воздуха атмосферным террором, газовыми атаками – хлорином, фосгеном, горчичным газом – и к долгосрочной летальности радиоактивных частиц, появившихся в результате применения ядерного оружия. Чем темнее небеса, тем интенсивнее конфликт. Даже промышленное загрязнение воздуха – тяжелый многодневный смог над Пекином – или угроза воздушно-капельных вирусов, таких как SARS, могут преодолеть барьер установленных в респираторах HEPA-фильтров, напоминая о ненадежности противогазов времен Первой мировой.

Основываясь на представленном здесь анализе, мы считаем, что можно восстановить диаграмму на основе новых базовых элементов: ЗЕМЛЯ – пыль, ВОДА – кровь, ВОЗДУХ – смертельные туманы, ОГОНЬ – воспламеняющиеся вещества. Вокруг этих элементов обвит планетарный филум, большая теллурическая кабельная связка с собственными продуктами: ЗЕМЛЯ – электроника, ВОДА – жидкость в пластиковых бутылках, она вызывает новое напряжение между элементами диаграммы, увеличивая во взрывном темпе количество своих отходов; ВОЗДУХ – парниковые газы; ОГОНЬ – тлеющие автомобильные шины, сведенные на нет тропические леса и сезонные пожары в большой северной тайге. Однако, как мы уже успели увидеть, новые элементы сочетаются как в существующем непосредственно – кровь смешивается с пылью при добыче конфликтных минералов и на нефтяных полях, либо метан, воспламеняющееся вещество, ненатуральным образом проникает в запасы питьевой воды, усиливая тем самым парниковый эффект, – так и с помощью особых соединительных материалов, таких как микроскопические частицы пластика. Попадая в океан, они нарушают его пищевые цепи, образуемая ими тончайшая пыль вредит дыханию, оседая среди туманов, газов и смертоносных облаков. Сегодня конденсированный воздух представляет собой токсичную пыль из материалов нефтепереработки. Пример крови как всеобщей жидкости обмена касается не только человека, но распространяется намного дальше, например, на горных горилл, истребляемых ради мяса, идущего на пропитание армий и работников, занятых «вольной» добычей руды. Здесь нет ни экологии, ни эстетики стихий, это неуправляемая диаграмма вызывающих отвращение сочетаний, постприродных сил и веществ.

См. также: Антропоцен; Земля; Геомифологии; Земное.

Гэри Джиноско

(Перевод Ольги Чумичевой)

Чудовище/нечеловеческое

О чудовище, где ты?

Чудовище или не-человек (unhuman) – это не отрицание, а не-отношение, что не означает, что оно невосприимчиво к ситуационному взаимодействию или реляционности, но вместо этого подчеркивает, что монструозное – это отказ от удушающей бинарной ловушки не/человеческого[162]. Чудовище – это не абстрактная концептуализация, а мгновенная, разыгранная запутанность. Это преходящее, переплетенное выравнивание, находящееся в непосредственной близости от практики. Таким образом, чудовище представляет собой непрерывный, нестабильный проект как разбора на части или экс-фигурации, так и несанкционированного сцепления; конкретная и реляционная, это практикуемая гибридность формы, которая ускользает от концептуальной формализации, существуя как состояние соперничества и беспокойства – смещения, корректировки и растворения по прихоти.

Эссенциалистские чары формирования субъекта разрушаются не только тем, что на первый план выдвигается их скрытая подоплека, античеловеческое, их симулирующий другой, без которого либеральный субъект, человек/мужчина, не смог бы конституировать себя, но и дестабилизацией всего понятия застывшего субъектного образования, в первую очередь, через отрицание его неизбежности. Таким образом, не-человеческое (unhuman) есть не упрощенное отрицание человеческого, а полиморфная, монструозная аберрация унитарной, гуманистической и антропоцентрической субъектной формы во всей ее полноте. Давайте теперь обратимся к краткому анализу того, как чудовище проявляет себя в диссидентских трудах Макса Штирнера, прежде чем перейти к тематическому исследованию современного монстра – пирата данных.

Монструозные союзы