Постигнуть рак… и умереть душою

Наконец, настал день, когда мы с моей спутницей, главным «переживальщиком» за мое здоровье, отправились на прием в краевой онкологический центр. Выехали мы еще затемно, часа в три ночи. Погода соответствовала внутренней обстановке, шел сильный дождь со снегом, видимость на дороге была отвратительная. Моя Таня была человеком очень верующим, поэтому заключила, что «нечистая сила» хочет помешать нам добраться до цели. Но с Божьей помощью, мы прибыли на место. Масштабы больницы, автомобильные заторы на ее стоянках и количество людей у приемного отделения в ранний час подчеркивали размеры проблем с онкологическими заболеваниями в целом. Тут я увидел большое людское горе, объединяющее разных людей, независимо от достатка, национальности, пола, возраста и социального статуса. Над суетливо циркулирующим столпотворением как будто висела незримая туча, кишащая ангелами смерти, высматривающими своих подопечных. В этом «Вавилоне» было много колясочников, которых перемещали родственники, страшная худоба отдельных представителей этого человеческого скопления говорила мне о том, что дни их сочтены. Я тогда не знал, что такое исхудание ждет и меня, что такими будут последствия и химиотерапии, и лучевой, но это не обязательный признак скорой смерти человека. По моим понятиям, известные мне люди, умершие от рака, незадолго до смерти сильно похудели, поэтому во мне жило такое представление. Но я наконец попал в место, в котором знают, как лечить рак! До сих пор со стороны медиков не было предпринято ни одного действия, направленного на лечение меня.

Вообще, мне показалось, что онкологи на местах – бутафорская должность. За все время, что я нахожусь на учете, врач не взглянул ни разу на место опухоли, не поинтересовался моим самочувствием, ходом лечения. Во время приемов он производил впечатление равнодушного, усталого человека, отбывающего повинность. Я сам себе назначал обследования, например, КТ головы и горла, приходил к нему, и он без вопросов оформлял мне эту процедуру (по бюджету, бесплатно), так было и с КТ грудной клетки и легких. Я попросил, он сделал. Сложилось впечатление, что знания этого врача не выходят за рамки должностных инструкций и находятся на уровне общих понятий, которые можно почерпнуть из интернета, или, не дай Бог, получить из собственного опыта.

Удивительно, как человек быстро адаптируется к условиям в экстремальные моменты. Только что я удивлялся пестроте и количеству людей, связанных общей бедой, и вот, спустя время, уже чувствую себя их неотъемлемой частью. Исчезает тревога, страх перед неизвестностью, голова начинает работать деловито и обыденно, ища ответы на текущие вопросы. После мытарств по поликлиникам общей направленности, в онкологическом центре, я убедился, организация обслуживания пациентов была на высоком уровне. Согласно предварительной записи получаешь талон, через непродолжительное время следовал вызов к одному из многочисленных окошек регистратуры, в котором после оформления выдавали талончик уже к конкретному врачу с указанием кабинета.

Так я попал на прием к своему лечащему ЛОР-онкологу, к которому приписан и по сей день. Вообще-то непосредственно к лечению он не имеет ни малейшего отношения, он как бы является продолжением того «бутафорского», из поликлиники по месту жительства, только с лор-специализацией. Почему я так отзываюсь о нем? В целом к нему претензий нет, но… Больные тонко чувствуют отношение к себе доктора, ловят на лету его взгляд, распознают нотки интонации. В этом случае наше знакомство началось с того, что врач бесцеремонно не пустил к себе в кабинет мою спутницу. Может, так и нужно, и правильно, но сделать это можно было корректнее, мягче, с учетом того, что люди впервые оказались в подобном заведении, хозяева которого подобны богам, на которых уповают и больные, и их поддержка. И тот факт лишний раз подчеркивает ранимость невольников, которых обстоятельства пригнали сюда в поисках последней надежды.