Постигнуть рак… и умереть душою

Вопреки ожиданию, какого-то дотошного изучения моей болячки не было, доктор бегло осмотрел горло и предложил пройти с ним в соседнюю, затемненную комнату, где при ярком свете медицинского «пюпитра» взял образец ткани из больного места для исследования. Вся процедура заняла считанные минуты, гораздо дольше длилась писанина, видимо, положившая начало истории болезни. Спустя время вышедшая медицинская сестра объяснила порядок дальнейших действий и выдала талон на прием через две недели. Я рассчитывал на большую оперативность. Деньги могли существенно ускорить начало лечения, но качество – нет. Время, существенный аргумент, пренебрегать которым не стоит. Я же, в слепой вере на лучшее, пустил все на самотек. При этом какая-то жаба шептала, что умирать, платя при этом, глупее не придумаешь, потому что был убежден в неизлечимости рака горла. То, что я терял время до первого направления к онкологу, еще как-то можно понять и оправдать, но после получения вердикта на проведение биопсии нужно было записываться на прием в онкологический центр платно. Да, лечение в этом случае было бы платным, но были бы выиграны, по моим подсчетам, почти два месяца, а всего, по незнанию, я потерял четыре месяца, – срок, которого хватило бы при некоторых видах онкологии умереть несколько раз. Уж, коль скоро такова наша реальность, нужно подключать денежный ресурс, в этом случае он будет оправдан. Да и сумма потребуется для большинства посильная.

Мы с Таней отправились домой коротать время. Через четырнадцать дней будет поставлена точка в моем диагнозе, а до тех пор не могло быть и речи, чтобы продолжать жить, забыв об этом. Я продолжал надеяться!

Надо сказать еще вот о чем. Моя Таня глубоко верующий человек. Она регулярно посещала православную церковь, соблюдала посты, исповедовалась и причащалась. Я, будучи крещеным в православии, часто бывал в храмах вместе с ней и так же, как и она, исповедовался и причащался. А когда заболел, делал это почти на регулярной основе. Не буду лукавить, самостоятельно, без своей Тани, я бы никогда не дошел до храма. По сравнению с ней моя вера в Бога легковесна. Наверно потому, что стараюсь ее постигнуть разумом, путем логических рассуждений. Здесь же нужно нечто другое, наверное, необходимо обладать, что называется, даром Божьим. Принять веру как духовную аксиому мне, обладателю технического склада ума, очень непросто. Из этого вытекает внутреннее раздвоение, возникавшее при посещении православного храма: с одной стороны такой я, а рядом дорогая мне женщина, очень образованная и умная, которая без тени сомнения верит в Господа.

Впрочем, я послушно исполнял ее наставления, касающиеся православных таинств, и даже получал от этого удовлетворение. А когда заболел, мое материалистическое мировоззрение изрядно пострадало, и я уже не смотрел пустыми глазами на иконы святых, когда просил возле них помощи в исцелении. Конечно, в часы испытаний многие атеисты поступались своими принципами и обращались к Богу. Поражает другое – как естественно, без внутренних разногласий, это произошло! Словно, оказавшись на грани, за которой зияла пугающая неизвестность, мы осознаем свое бессилие и безропотно отдаемся в руки Всевышнего. Казалось, что мне, грешному, полностью уповать на милость Всевышнего было бы неразумно, но все же в глубине подсознания теплилась надежда, что Он учтет, по совокупности, мои положительные стороны и окажет поддержку.

За время болезни мы побывали во многих храмах нашего региона и даже в монастыре, беседовали с настоятелями и простыми священниками, стояли на службах, молились, получали благословение и как знать, какую роль сыграло это «паломничество» во всей истории? Моя Таня считала это важнейшей составляющей моего исцеления.

Наконец подошел срок результатов биопсии, за которыми нужно было ехать 150 км, по февральской ночной дороге. Я не смог отговорить от поездки Таню, а потому вместе отправились в путь.