Система образования, основы которой были заложены в царской России и после революционных метаний приняты в СССР, принесла замечательные плоды. Но в настоящее время наблюдается ее планомерное разрушение, что может оказаться наиболее опасным процессом для существования страны. Кроме того, вполне может статься, что замечательные научные школы, сформировавшиеся в советский период в системе Академии Наук, будут загублены безвозвратно в процессе ее реформирования.
П.Я. Чаадаев писал, что «наши государи … почти всегда вели нас за руку… почти всегда тащили страну на буксире почти без всякого участия самой страны» [Чаадаев. Т.1. 1991, с.525]. Иностранный исследователь, говоря о России петровских времен, периода усиленной индустриализации 1880-х годов, а также в советское время после 1920-х, отмечает, что она производит впечатление «нации на усиленном марше, в условиях, подобных боевым», где гражданин является рекрутом, выполняющим коллективную повинность [Bendix. 1968, с.284]. Сопоставимы петровские реформы и сталинская индустриализация как по средствам (принесение в жертву населения страны), так и по результатам (создание новых и ускоренное развитие прежних отраслей народного хозяйства).
Отмечалась также внутренняя хрупкость гигантской страны при всей ее видимой мощи. Со школьных лет мы помним некрасовские строки: «Ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная, матушка-Русь». Известный славянофил писал о России как о колеблющейся вечно между бытием и смертью [Хомяков. 1992, с.63]. Поэтому не случайно задавался вопрос «Будет ли существовать Россия?» [Федотов. 1991. Т.1, с.173]. Аналогичным вопросом: «Есть ли у России будущее?» – в недавнем прошлом задавались известные отечественные ученые [Шафаревич. 1991; Моисеев. 1996]. В западной общественнополитической мысли усиленно муссировался образ России как «колосса на глиняных ногах».
Особенности развития России приводили некоторых наблюдателей к ложной мысли о «неестественности» ее исторического пути. Утверждалось, что наша внеевропейская или противоевропейская самобытность преднамеренна и искусственна, а отказ от нее был и есть первое и необходимое условие всякого успеха [Соловьев В.С. 1990, с.294], а часть мыслящих русских людей просто «заражена вредной идеей русской самобытности» [Горький. 1991, с.74].
Однако неверно считать преднамеренной и искусственной самобытность России. Напротив, Россия развивалась естественным, даже единственно возможным для нее путем. Цивилизованное сообщество – православный русский народ – облачилось, чтобы выжить, в доспехи служебно-домашней цивилизации, о чем уже было сказано в предыдущих разделах.
С оговорками, можно согласиться, что «историческая судьба русского народа была несчастной и страдальческой, и развивался он катастрофическим темпом, через прерывность и изменение типа цивилизации» [31]
[Бердяев. 1990. Истоки и смысл…, с.7]. Особенности развития России вызывают ряд вопросов: Почему Россия не развивается «нормально» по европейским меркам? Возможно ли было развитие европейского типа для России? В чем состоят причины, определяющие странности российского развития? Можно ли их вскрыть или до скончания веков мы будем повторять: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить»?Самая общая причина, определяющая особенности российского развития может быть понята, исходя из представлений об общественном духе. Россия развивалась за счет внешнего противоречия, при котором общественное сознание служит источником энергии развития, опираясь на массовую служебную деятельность, и за счет чрезмерного ущемления интересов личности в пользу интересов общества. Что же касается проблемы «общего аршина», то главным аршином является идеальный тип служебно-домашней цивилизации, а дополнительным – идеальный тип государства-учреждения. Об этом уже шла речь в предыдущих разделах.
Однако необходимо прояснить и
Для прояснения действия названого механизма перспективной представляется гипотеза о взаимосвязи особенностей развития России с особенностями русской души (точнее, российской идентичности). Полезно для уточнения гипотезы сначала сравнить описания русских с описаниями других европейских народов.