Посткоммунистические государства всеобщего благосостояния. Политика реформ в России и Восточной Европе

В целом, в отличие от своих предшественниц из других партий, женщины-депутаты от «Единства» и «Единой России» демонстрировали слабое или вообще никакого стремления представлять женский электорат. Программа либерализации государства всеобщего благосостояния включала в себя серьезные изменения, наносящие ущерб интересам женщин, в том числе пересмотр Трудового кодекса, где снижалась материнская и иная защита при трудоустройстве, а также пенсионную реформу, которая, по прогнозам, в долгосрочной перспективе должна была поставить женщин в крайне невыгодное положение. Эти последствия мало упоминались в Думе, несмотря на усилия некоторых женских групп обратить на них внимание. Снижение уровня представительства интересов женщин является частным случаем общего упадка уровня представительства общественных интересов в российском законодательном органе и в политической системе в целом, а также все большей отстраненности законодателей от общественных интересов и конституентов.

Координация и сотрудничество законодательной и исполнительной власти

К началу 2001 года «Единство» возглавило стабильную коалицию большинства, в которую вошли ОВР и две пропрезидентские непартийные фракции – «Народный депутат» и «Российские регионы»[212]. Пропрезидентский «Союз четырех», включающий СПС, в конечном счете обеспечивал президенту победу в каждом крупном шаге по либерализации, затрагивающем благосостояние, который попадал на рассмотрение законодателей (см. таблицу 4.4). Коммунисты вначале получили значительные руководящие позиции, включая председательство в Комитете по труду и социальной политике, однако левые были постепенно ослаблены парламентскими маневрами и внутренними разногласиями, и они оказались маргинализированы в законодательном плане. «Единство» выступало координатором между Думой и президентской администрацией [Smyth 2002][213]. Использование вето стало значительно более редким, и, в отличие от Ельцина, Путин при проведении реформ очень мало полагался на указы [Remington 2001а]. Развивался стандартизированный законодательный процесс, при котором Путин определял большую часть повестки дня, а его правительство представляло в Думу полноценные законодательные пакеты. Система была приведена в более институциональную форму президентского господства, чем в начале 1990-х годов, а реформы обеспечения всеобщего благосостояния получили законодательную и институциональную глубину, которой невозможно было достичь за счет реализации декретных полномочий. Но определенное сопротивление реформам все же оказывалось, и каждый их аспект проходил сложный и зачастую пролонгированный процесс переговоров с государственными, законодательными и другими группами.

Переговоры о прорыве к либерализации

Новая Дума поставила реформу всеобщего благосостояния на первое место в своей повестке дня. Первый обзор ее политики, вышедший зимой 2000 года, включал в себя обязательства по изменению Трудового кодекса и реструктуризации пенсионной системы, по переводу систем субсидий и льгот на адресную основу, а также по реформированию здравоохранения, образования и жилищной сферы [Информационно-аналитический бюллетень 2000]. Далее я предложу несколько ситуационных исследований, в которых рассматривается политическая составляющая этих реформ: первоначальные политические предложения; то, как они обсуждались правительством, Думой, элитой социального сектора, государственническими заинтересованными структурами и общественными конституентами; а также полученные в итоге всего этого результаты. Основное внимание будет уделено моделям влияния, поддержки, сопротивления и компенсации.

Реформа Трудового кодекса

Суть реформы Трудового кодекса заключалась в том, чтобы сделать трудовые отношения более гибкими и благоприятными для рынка путем изменения правил приема на работу, увольнения, а также других аспектов трудовых отношений. Советское трудовое законодательство включало множество ограничений в отношении руководителей, защиту работников, положения о вовлечении профсоюзов в процесс увольнения и другие установки. Кодекс практически гарантировал сохранение рабочего места, затрудняя работодателям увольнение работников даже по уважительной причине. Написанный в 1971 году, он изменялся, но избежал принципиального пересмотра из-за политического сопротивления в Думах 1990-х годов. Международная организация труда (МОТ) сочла его одним из наиболее ограничительных кодексов в Восточной или Западной Европе, и он рассматривался в качестве одного из основных сдерживающих экономическое развитие факторов, блокирующих создание четкого набора правил, которые могли бы работать в условиях рыночной экономики, и способствующих распространению неформальных и нелегальных отношений и действий[214].