Постоянство хищника

Людивине не хотелось приближаться к маньяку, она ясно понимала: если он ее схватит, она окажется в полной его власти. Но он преграждал путь к единственному выходу. И она не могла придумать, чем же ей защититься.

Новый жуткий рык, и Симановски поднялся на ноги.

Почти. Два шага – и он вылезет из лужи. Встряхнется. И убьет их.

Людивина должна была отвлечь его на себя, дать шанс Хлое, которая притаилась за столом…

Хотя нет. Ее там уже не было.

Хлоя возникла сбоку и подняла пистолет, отлетевший к ней.

И направила ствол на Симановски.

Выстрелы гремели, как мстительные выкрики. Резкие слова на смертоносном языке. Проклятия.

Груда мышц рухнула, окутанная едким запахом пороха.

Людивина поймала взгляд Хлои – женщины на грани исчезновения, находящейся между двумя мирами, реальным и безумным. Та вся дрожала. Посмотрев на Людивину, вроде бы немного успокоилась. Они тут. Вместе. Живые.

Внимание Людивины привлек шум, который исходил от Симановски.

Большинство пуль попали в цель, но он еще дышал. С жутким свистом, как штормовой ветер, попавший в ловушку маяка. Он старался держать глаза открытыми. Как можно шире.

Людивина шагнула к нему.

А когда он вдруг перестал дышать, в его лице появилось что-то детское. Уму непостижимо…

Казалось, он кого-то ищет в небытии.

Кого-то или что-то несуществующее.

64

Хрупкая детская рука высвободилась из ладони матери, которая тщетно пыталась удержать ее за маленькие пальчики.

Луиза подошла к окну больничной палаты и выглянула наружу.

Хлоя не хотела отпускать дочь от себя, она хотела бесконечно вдыхать аромат детских волос, каждое мгновение чувствовать нежную кожу. Даже если девочка отходила на два метра, Хлоя паниковала. Ей стоило огромного труда сохранять самообладание.

Луиза не должна страдать из-за матери.

Хлою много дней держали на седативных препаратах, потом перевели на многочисленные лекарства, чтобы успокоить нервы, и теперь она почувствовала острую потребность держать любимых людей рядом. Они помогали ей оставаться в этой реальности.

Куда пропал Арно? Почему они с дочкой так долго ищут туалет?

Хлоя вздохнула. Она торопится. Психолог предупреждал, что все станет другим. Что она не только будет страдать от ночных приступов паники, но и перестанет узнавать повседневную жизнь.

Потребуются время и терпение, чтобы шаг за шагом восстанавливать уверенность, не убегать, а «думать о себе, чтобы залечить раны». Формула показалась ей слишком простой, но он профессионал, он знает, о чем говорит, верно?

Хлое казалось, что она утопает в ватном одеяле, которое отделяет разум от эмоций. Это все коктейль из таблеток, она почти не сомневалась. Не сказать чтобы неприятный. Сейчас ей без препаратов не обойтись. Хлоя не хотела отупеть – только забыть тяжелые моменты, ведь стоило ей закрыть глаза и попытаться заснуть, как в голове начинали прокручиваться страшные воспоминания. Она хотела больше не просыпаться с криком. А в остальном полагалась на семью.

Два дня назад врач отменил капельницу с успокоительным. В ее состоянии наблюдался некоторый прогресс.

Луиза влезла коленками на стул, чтобы было удобнее смотреть в окно. Носки грязные, на левом дырки.

Не забыть бы купить несколько пар, после того как она выйдет. Луиза протирает носки с космической скоростью. И надо еще раз измерить ее ножки, – кажется, туфельки стали малы, хотя только в марте ей купили две пары. И сводить к офтальмологу, что-то она щурится, когда смотрит вдаль…

Мозг снова принялся загружать список дел в блокнот. Не заставил себя долго ждать.

«Это ведь хороший знак? Боже, как я не хочу загонять себя обратно!»

Лекарства больше не мешали ее мысленным странствиям.

Хлоя вспомнила лицо женщины, которая ее спасла. Людивина Ванкер. После того, что они пережили вместе, между ними появилась особая связь. Но Хлоя не уверена, что хочет с ней встретиться. Во всяком случае, не сейчас. Она боится, что, увидев белокурые волосы, снова окажется в том мерзком чане. Это несправедливо, она выглядит неблагодарной дрянью, но Людивина поймет. Всему свое время.

Луиза восторженно вскрикнула, и Хлоя подпрыгнула на кровати.

– Мама, там на улице мальчик с шариком! У него день рождения? А в больнице можно отпраздновать мой день рождения? Хочу пригласить сюда друзей!

Хлоя вздохнула, прогнала страх и улыбнулась дочери, протянув к ней руку:

– Может, пока обнимешь мамочку?

Язык еле ворочался, и это ее раздражало.

Девочка слезла со стула и подошла к ней, но сразу отбежала к тумбочке, отодвинула коробку с марципановыми шариками, вазу с розой и обратила внимание на книгу, которую Хлоя так и не открыла. Она даже не помнила, кто ее принес.

Луиза плакала при встрече, она была напугана и не отходила от кровати два дня. Потом жизнь вернулась в свое русло, девочка вновь обрела прежние привычки и способность переключаться с одного занятия на другое. Умение детей двигаться дальше поражает воображение.