Постовой

– Да нет, они его тоже потеряли. Наш следователь всех его подельников допросил, очные ставки провел, только с ним никаких следственных действий не проведено. Дома он не живет, комнату его подруги мои опера проверяли. Два раза выезжали рано утром, ни его, ни его следов, ни вещей. Следак наш отдельное поручение выписал, так еще и из прокуратуры поручение пришло, что его надо доставить на допрос. Короче, мы уперлись в тупик. Может, ты подскажешь? Пост там все-таки твой и вообще…

– Товарищ майор, а если я его задержу, что я буду с этого иметь?

– Вот что ты за человек такой, Громов? Как с тобой можно нормально разговаривать? Все какую-то выгоду ищешь, без прибыли шага не сделаешь! И что ты хочешь?

– Да вы меня неправильно поняли, Александр Александрович. Я вам тогда нахамил, поэтому приношу мои искренние извинения и прошу все плохое, что между нами было, забыть и начать все с чистого листа. Больше мне от вас ничего не надо. Просто постарайтесь меня понять. То зам по службе достает, то замполит душит. Тут вы еще, при начальнике РОВД, орать на меня начали, нервы и не выдержали… А я что плохого кому сделал? Работаю, стараюсь, результаты даю.

– Да, замполит он такой. Он и вокруг меня круги нарезает, уволить хочет. Если бы моя должность не была расстрельная, давно уже бы подставил, но шеф его по рукам бьет. Насчет чистого листа – я не возражаю. – Майор протянул мне руку, которую я с удовольствием пожал.

– Ну что, возьмешься Сапожникова найти?

– Я ничего не обещаю, но сегодня жалом там повожу.

– От розыска помощь какая нужна?

– Да какая помощь? Если только скажете дежурке, чтобы, если что, то сразу приезжали или кого прислали…

– На! – Мне подтолкнули маленький квадратик бумаги: – Если что-то важное звони, даже ночью, это домашний и служебные телефоны…

– Спасибо, надеюсь, что не пригодится…

На улице Социалистической мы с Димой встретили куда-то спешащего Длинного.

– Здорово. Ты что так поздно гуляешь? Опять за старое?

– Да нет, что вы! С пацанами встречались, сейчас домой иду.

– Что у тебя нового по вашему делу?

– Следователь говорит, что приблизительно через месяц его прокурору передадут, а еще через пару недель в суд отправят.

– И сколько вам грабежей предъявляют?

– Семь.

– Ты работаешь, учишься?

– Работаю, на хлебокомбинат устроился, учеником.

– Учеником кого?

– Смеяться не будете? Тестомесом.

– Над чем смеяться? Тяжелая, мужская работа. Давай характеристику бери хорошую с работы, и вероятно, что условным сроком все для тебя закончится.

– Да, мне адвокат тоже так говорит, что есть надежда остаться на воле.

– Скажи, а ты давно Сапога видел?

– Дней десять назад, говорят, что он на допросы не является, где-то прячется.

– Интересно, на что он надеется? Он, когда явки писал, мне сказал, что у него в сельской местности никого нет, только в городе родители живут.

– Так это он вам явки писал? А нам сказал, что это Рыжий раскололся и всех сдал.

– Я же тебя возле больницы встретил, где вы Рыжему что-то там сообщить пытались. А Рыжий от меня через черный ход свинтить пытался. Так что я Рыжего увидел, когда вас уже вовсю по району отлавливали. Ладно, Длинный, давай, не грусти, все наладится. Тем более вам сейчас послабление выходит, в рамках, подожди, как там в газетах пишут… А, «в рамках гуманизации пенитенциарной», чтоб ее, системы. Чтобы тебе реальный срок дали, надо очень сильно постараться, как Сапог, например, старается. Ты деньги-то собираешь?

– Какие деньги?

– Тебе что, адвокат не сказал? Если ты к суду материальный ущерб потерпевшим полностью погасишь, то это будет еще одна гирька на весах в твою пользу. Давай деньги собирай, и удачи тебе.