Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается" (СИ)

Сейчас, когда он вновь держал дочь в своих объятиях, она в который раз казалась ему крошечной, слабой и беззащитной – маленькой девочкой, которой требовалась его опека и любовь.

Даже в этом Патрисия была так похожа на неё – на Маргариту.

Женщину, которую он никогда не любил, но был так сильно благодарен ей за самого ценного человека, появившегося в его жизни слишком внезапно и спонтанно.

- Триш, скажи мне – когда тебе хочется пожаловаться на свои проблемы и поплакаться, о ком ты думаешь в первую очередь?

- О Рено, - в мгновение ока выпалила Терри.

Мужчина посмеялся – связь этого ребёнка с тем хорьком была слишком сильна.

- Хорошо. Тогда спрошу по-другому: когда ты говоришь «Этот человек непременно должен выжить» – чьё лицо первым приходит тебе на ум?

Ведьма не ответила. Едва Освальд успел закончить, образ нужного человека вырисовался в её голове сам собой ещё до того, как мозг смог осмыслить все слова аввы и собрать их единое предложение.

- Тогда я… с самого начала была права? – поражённая такой очевидностью, вымолвила девушка. – О, боже…

- Всё будет хорошо, детка. Я знаю.

- Подожди, ты же не хочешь сказать, что это всё! Авва?!

Отчаянно вцепившись обеими руками в рубашку отца, Триш всеми силами продлить это мгновение, умоляя время застыть, чтобы побыть с Освальдом чуть подольше.

- Прости, малышка, - с горечью произнёс Холмс, удерживая самого себя от несвойственных мужчине слёз. – Сейчас мне действительно пора. Да и тебе нужно поторопиться.

Триш отрицательно качнула головой.

Ни на минуту… ни на секунду ей не хотелось вновь разлучиться со своим аввой.

- Но я не хочу… - отчаянно зашептала она. Глаза защипало, и рубашка отца в один момент намокла от слёз.

- Пойми, детка – я уже не жив. Тебе со мной никак нельзя, - Освальд с большим нежеланием отстранился от дочери и взял её зарёванное лицо в свои ладони, мягко поцеловав в лоб. - Жить дальше ради меня – вот, что поможет мне со спокойной душой уйти. Понимаешь?.. Я знаю, ты всё понимаешь – ты у меня умная девочка.

Было так тяжело расставаться.

- Не понимаю – почему все от меня уходят? – всхлипнула ведьма, наконец-то решившись произнести вслух тот вопрос, который безмолвно сжирал её изнутри, вырывая из души целые куски. – У меня, что на лбу вечное одиночество прописано?

Освальд яростно замотал головой, отрицая эти дурные идеи.

- Не смей так думать – ты не одна. Не была и не будешь. Поверь мне… Триш? Ну, давай, детка, посмотри на меня, - он заставил девушку поднять на него глаза и отрыть их. – Ты мне веришь? Веришь своему авве?

- Да.

- Ты для меня самый замечательный ребёнок, - любовно проговорил он, прижимаясь своим лбом ко лбу колдуньи. – И самая прекрасная в мире женщина для того юноши, Джотто… Я уверен в этом на столько же, на сколько уверен в том, что мёртв. Тебе ни за что не дадут остаться одной… - Триш особенно-громко всхлипнула и, не в силах сказать что-либо, просто кивнула. – Умница. Ну же, улыбнись – впереди тебя ждёт несравненное счастье. Просто нужно ещё немного побороться за него. Совсем чуть-чуть. Я буду присматривать за тобой, детка.

- Ты обещаешь мне?

- И даже больше: я обещаю, что смогу вернуться к тебе. Может быть, не таким же, каким ты меня запомнила, но ты сразу же узнаешь меня – клянусь.

Порывисто заключив Освальда в объятия, девушка судорожно поцеловала его в щёку. В руках отца она чувствовала себя в безопасности, словно её тело на уровне инстинктов знало – авва сможет защитить во что бы то ни стало.

- И да, Терри-Триш, - Освальд вытер мокрые щёки девушки своими ладонями. – Это работает.

- Что?

- Заклинание Марго. «Загадай желание, когда я погасну»… оно действительно работает. Передай это своему парню.

- Как ты это понял?

- … Я загадал нам с тобой свободу. Там, на Ферме.

Но Терри не сказала ничего.

Она не поняла его – ведь как может такая вещь вообще быть материальной и как, в случае чего, сможет помочь им с Джотто?

- Я люблю тебя, пап, - вместо ответа шёпотом отозвалась она. - Очень-очень сильно.

- Я знаю, детка, - едва слышно произнёс мужчина, всё же не сумев сдержаться: по щеке проскользнула скупая мужская слеза любящего отца, готового вот-вот расстаться со своим драгоценным чадом. - Не плачь слишком много обо мне… И помни, что я всегда буду любить тебя. Может быть, это банально, но зато я честен, ты ведь знаешь? Я учёный и, к сожалению, не умею красиво говорить.

- Да… Я знаю.

Триш попыталась приподнять уголки подрагивавших губ, так и норовивших скривиться от печали, щедро поливавшей все внутренности чем-то едким, горчащим и пекущим одновременно.

Было больно. До безумия.

Но последние мгновения их встречи Терри всем сердцем хотела улыбаться и видеть улыбку аввы в ответ.

- Пап, - уже предчувствуя своё возвращение в реальность, Триш всё же сумела на мгновение перестать заливаться слезами и убиваться от горя. - … Спасибо, что позволил мне родиться. Я правда была очень счастлива с тобой. Счастлива и горда быть твоей дочерью.

Усилием воли сомкнув веки со слипшимися от слёз ресницами, в последнюю секунду своего сновидения, ведьма всё же услышала глухой и отдалённый ответ: