Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается" (СИ)

Ведьма подняла ладонь и, чуть опустив голову, пальцами заправила волосы за ухо, а когда решилась посмотреть на гостя, то почувствовала лёгкое прикосновение к своим губам.

Он приник к её приоткрывшемуся от удивления рту и обеими руками обхватил расслабленное тело за талию, крепко прижимая к себе.

Она была сильно удивлена – ей не давали даже мизерного шанса отвергнуть и оттолкнуть от себя.

Триш почувствовала сильный привкус алкоголя: терпкий и горьковатый. Кажется, Джотто выпил больше, чем просто «немного».

И спустя какой-то промежуток времени, пока мужчина целовал её мягкие податливые губы, девушка просто сдалась, не имея воли к борьбе. По позвоночнику пробежались мурашки: даже тело предавало.

Не было ни сил, ни даже желания попытаться освободиться от навязанного поцелуя.

Как цветные стёкла в калейдоскопе меняли узор при каждом, даже самом слабом повороте трубки, так менялось и мнение Триш об этом человеке – каждое его действие или слово рождало импульс, за которым следовало движение.

Она не любила его.

Просто, наверное, сходила с ума.

Комментарий к Часть двадцать первая. Крыша в огне.

Автор подлец, мертвец и негодяй - просто чтобы вы знали. Даже не спрашивайте меня, что за чертовщина произошла в конце главы… эмоции всякие там тыры-пыры. Человеческая психология штука такая.

Сноски:

1) В итальянских школах, в отличие от наших и других европейских, десятибалльная система оценок.

2) В момент, когда Триш проснулась, я использовал слово “стерва” и потом Джотто упомянул про брань. Всё потому, что на английском героиня сказала “Bitch”, что в прямом переводе значит “сука”… но не буду же я так выражаться в тексте?

3) Ричард Львиное Сердце - английский король из династии Плантагенетов. Его вы, наверняка, знаете как прообраз фильмов, книги и мультфильма “Робин Гуд”.

========== Часть двадцать вторая. Когда игра не стоит свеч. ==========

I.

Маленькая стрелка антикварных напольных часов уже близилась к восьми часам.

Закатное солнце медленно клонилось к линии горизонта и бросало последние лучи на белокаменные дома и улицы города. Воздух был свежим и по-прежнему тёплым, хотя в нём уже начала проскальзывать едва-уловимая прохлада, свойственная осенним итальянским вечерам. Ветер нёс с собой запах морских пучин. Но пахло как-то по-особенному – так отлично от того аромата, что витал в прибрежном городке у скал, откуда они приехали.

Триш неотрывно смотрела в окно и не могла унять дрожь, которая пробирала всё её тело при одном лишь взгляде на орошённые яркими красными отблесками морские волны.

Именно сегодня – в этот день – красивый, как никогда раньше, закат вызывал лишь чувства опасности и тревоги.

Ведьма пыталась успокоить себя: хотела списать всё на лёгкий мандраж перед выходом в свет. Но кого она обманывала? Переданное ей предыдущими поколениями чутьё не могло обманывать.

- Не трясись, - с мягким упрёком сказала Елена, которая вот уже чуть больше получаса колдовала над внешним видом девушки, не позволяя ей ни в зеркало взглянуть, ни даже с места сдвинуться. – Мы все будем рядом. Просто наслаждайся праздником и ни о чём не тревожься.

- Не понимаю – к чему вообще тащить меня на этот приём? – умело маскируя легко подрагивающий голос, Холмс неровно выдохнула и, наконец оторвав взгляд от окна, сомкнула веки.

- Потому что я хочу, чтобы люди вокруг перестали судачить о тебе и узнали о том, что ты – наша дорогая подруга, - женщина отвела глаза чуть в сторону, избегая зрительного контакта с колдуньей. – Триш, ты никогда не слышала, что о тебе говорят в городе?

Удивлённо приподняв брови, Терри чуть склонила голову, проявляя своё искреннее недоумение и удивление.

- Нет. Но если обо мне говорят дурные вещи, то я не буду кидаться в бой, чтобы найти виновника. Пусть люди думают, что хотят. Меня это не волнует.

Елена нахмурилась и поджала накрашенные губы. Она была недовольна – равнодушие Холмс её не удивляло, но, от чего-то, из-за него становилось неприятно и обидно.

- Зато это очень сильно беспокоит меня, - сказала женщина. - Обычно наш город приветлив и дружелюбен со всеми местными и неместными, поэтому ни у кого раньше не встречалось такой реакции на человека, который просто бывает частым гостем в резиденции – кто-то намеренно распускает о тебе слухи, и они уже вышли за пределы города. Я знаю, что это глупо, но прости мне этот эгоизм.

Триш милостиво кивнула, на самом деле, не понимая, с чем соглашалась. Она пропустила все слова Елены мимо ушей, ведь снаружи раздался какой-то шум и сердце тревожно подпрыгнуло в груди.

- Да что же это я… как трусиха, - беззвучно зашептала девушка, на мгновение забыв о существовании Елены вовсе.

- И то верно, - улыбнулась женщина и, отстранившись, несильно хлопнула в ладони, подводя итог своей работы. – Ну, вот, теперь ты можешь увидеть результат моего упорства.

Она взяла ведьму за руку и при этом аккуратно придерживая подол её платья, чтобы Терри ненароком не наступила на ткань, сама подвела к зеркалу во весь рост, установленному около большого платяного шкафа.

Триш несмело повернула голову, чтобы посмотреть на себя.