Поступь Палача

– Не могу быть уверенным, но ощущаю, что все так, – усмехнулся монах. – Кстати, второго побратима Повелителя, Шнайдера, мы уже взяли в оборот. Он сильно интересовался боевыми искусствами, вот мы и подвели к нему наставника – лучших бойцов, чем мы, сам понимаешь, в мире нет.

– И что Шнайдер? – заинтересовался князь.

– Староват, но толк будет, если гонять как следует. Ну и обряды все нужные провести.

Вспомнив пресловутый да-алль, ускоряющий реакцию вдесятеро, Игорь поежился. Обряды воинов Пути – тот еще кошмар, хотя они и очень действенны. Впрочем, раз Идущие занялись Шнайдером, то пусть и дальше ведут его. Князя в данный момент терзал совсем другой вопрос – что конкретно делать в ближайшее время. Ведь явление Палача, пусть даже неопытного и необученного, смешало на доске все фигуры в неопрятную кучу. И что будет дальше – предсказать в принципе невозможно.

Игорь вздохнул и вернулся к разговору. Однако говорить было уже не с кем – Гуен, воспользовавшись тем, что хозяин отвлекся, ушел по-английски, не прощаясь. И опять, сволочь старая, не потревожил даже нитей сигнализации, не говоря уже о том, что не обратил никакого внимания на барьеры.

Ладно, ушел и ушел. И Игорь вернулся к осмыслению своих возможных действий в России и на Украине. Оставлять все на самотек он не собирался.

Нить осознания

1

Время шло, беловолосый больше не появлялся, и поднявшаяся в высших эшелонах страны паника понемногу улеглась. Тем более что хватало других забот. Особенно с Украиной, где с подачи США сначала произошел фашистский переворот, а потом уже несколько лет продолжалась вялотекущая гражданская война. Впрочем, Украина русским к нынешнему времени уже сильно надоела, и ей в новостях с каждым днем уделялось все меньше внимания. Хотят быть идиотами? Их выбор, пусть только потом не жалуются на то, что к ним и относятся так, как они того заслуживают.

Русские делегации за прошедшие с исчезновения беловолосого месяцы опять пару раз не допустили на престижные международные конференции, в который раз дав понять русской элите, что на празднике жизни она чужая и чуждая, и ждать ей нечего. Вообще. Никогда русским на Западе не стать своими по той простой причине, что Русь и Запад – это две антагонистичные, не приемлющие ценностей друг друга цивилизации.

Мир походил на медленно кипящий котел – то там, то тут что-то происходило, что-то взрывалось, что-то вскипало, однако глобальных изменений не было. США все так же пытались остаться единственной силой в мире, но у них это не слишком-то получалось – противостоящие этим попыткам страны понемногу усиливались, не собираясь сдавать своих позиций. А новой большой войны не хотелось никому, все надеялись добиться своего без нее. Однако демографическое давление нарастало, и многим постепенно становилось ясно, что без кардинальных изменений ситуацию не исправить.

В питерском ФСБ далеко не все успокоились, невзирая на то, что уже больше трех месяцев от беловолосого не было ни слуху, ни духу. Ситуацию продолжали держать на контроле и опергруппы с дела не снимали – поиск Андрея Белозерцева, пока безуспешный, продолжался.

Саенко потряс головой и заставил себя отвлечься от новостей ЖЖ[5] – как ни странно, но в нем новости появлялись куда оперативнее, чем на новостных сайтах. Правда, далеко не каждой можно было доверять, но все же. Ему, как украинцу, было невыразимо больно от творящегося на родине предков. До следователя не доходило, как могли люди, чьи отцы и деды победили фашизм, сами стать фашистами и теперь прыгать с воплями, как бабуины какие-то. Как можно радоваться страшным смертям других людей в огне?! Но радовались, буквально слюнями захлебывались от восторга, призывая и дальше жечь «колорадов», под которыми понимали всех, не разделяющих их бесчеловечные взгляды. И не доходило до идиотов, за все пять лет войны так и не дошло, что не Россия и русские поднялись против них на юго-востоке, а местные мужики, которым поперек горла встали нацистские «ценности». За своих женщин и детей встали. А может, «укропатриоты» просто боялись это признавать, ведь тогда даже им самим стало бы ясно, что они чудовища…

Дверь кабинета распахнулась, и внутрь буквально влетел Головатов. Едва войдя, он принялся изощренно материться, поименно поминая начальство с пожеланиями каждому интимных отношений с различными представителями земной фауны. Саенко даже забыл о своих переживаниях – заслушался. И в голову не приходило, что всегда спокойный эфэсбэшник может так разойтись.

– Что случилось, Николай Иванович? – не выдержал он.

– Да достали! – буквально выплюнул Головатов. – Полчаса имели в разных позах! Вынь да положь им либо Белозерцева, либо тех, кто к нам суперменов присылал! А что я могу сделать, если ни единого хвоста, за который можно уцепиться, нет?!

Он обреченно махнул рукой, сел, налил стакан воды из графина, стоявшего на столе, и залпом выпил. Затем спросил:

– Что наши вояки?