Поступок

Алексей повалился на остаток ельника возле костра и заснул пьяным сном. Где-то после полуночи он открыл глаза и увидел в алтарной части храма, где лежало тело, светлые силуэты. Севастьянов хотел закричать, но язык словно прилип к нёбу. С полминуты он тщетно пытался подать звук, но смирился и стал с ужасом смотреть на происходящее. Вокруг умершего стояли женщины в белых одеяниях со свечами в руках, пожилой седой человек, мужчина помоложе с бородой, рядом с которым стоял подросток, также в белой одежде. У изголовья стояли двое молодых мужчин, один держал в руках копьё, второй ящик с лекарствами. Внезапно первый вскинул оружие и ударил им куда-то в пол. Старец перекрестил тело. Друг Алексея открыл глаза и залепетал:

– Но я же не хотел… я не хотел… – из его глаз потекли слёзы.

– Знаю, знаю, – ответил незнакомец. – Спи спокойно, скоро тебе потребуются силы. Сейчас уже поздно сожалеть о том, что было. На всё воля Божья, а мы за тебя помолимся…

Все окружающие перекрестились, а бродяга снова закрыл глаза.

Женщина, стоявшая ближе всего к Севастьянову, повернулась к нему и произнесла:

– Твоё время еще не пришло. Продолжай свой путь, не останавливайся…

Она провела рукой перед собой и Алексей отключился.

Наш герой вскочил, как ужаленный. Вокруг никого не было, а на улице рассвело. Севастьянов кинулся к своему умершему товарищу, который лежал на прежнем месте. Рядом он увидел пустой пластиковый стакан, с двумя дырками, словно его наискосок пробили копьём. Алексей склонился над телом и увидел в области глаз слёзы. Что это было? Сон или реальность?! Сердце бешено колотилось. Бомж схватил тело друга и понёс его в сторону могилы. Вчера на дно он бросил немного еловых веток, чтобы бродяге мягче спалось на том свете. Аккуратно спустив умершего вниз, он воткнул ему в руки иконку святого Николая Чудотворца.

– Господи прости…

Полчаса ушло на то, чтобы завалить могилу землей. Сверху Алексей воткнул крест, а на выцветшей табличке накорябал углём имя: «Николай».

***

Путь до монастыря пролегал через безлюдные деревни и разрушенные фермы. Всё такое привычное взору Алексея, на глазах которого рушилась советская империя с её колхозами в сельской местности и промышленными гигантами в городах.

Казалось, что унылому пейзажу нет конца, но когда путник почти выбился из сил, где-то вдали показались очаги жизни. Деревеньки с добротными избушками добавляли в морозный воздух дымка. Во дворах стояли трактора, прицепы, а по улицам носились местные собачёнки, поливавшие отборным лаем редких прохожих. Севастьянов увидел на дороге небольшой указатель с надписью «Монастырь» и прибавил шаг. Ещё немного и за деревней на возвышенности показались белоснежные церкви окруженные крепостной стеной. Над куполами блестели на солнце золотые кресты.

Часа через пол Алексей вошёл в ворота монастыря, где его встретил суровый мужчина в казачьей папахе.

– Бомж? Или из тюрьмы вышел?

– Первое…

– Работать сможешь?

– Постараюсь…

– Погоди, сейчас к настоятелю сходим.

***

Настоятель жил в отдельном двухэтажном строении на территории монастыря. На первом этаже находился рабочий кабинет батюшки, а на втором келья. Алексей робко замер на пороге, уж больно чисто было внутри. Деревянная лакированная мебель коричневого цвета: книжный шкаф, стулья, массивный стол, на котором стоял ноутбук и были разложены бумаги.

За столом в черном подряснике сидел крупный седовласый мужчина с густой бородой. Сквозь очки он вчитывался в какой-то документ. Почувствовав на себе взгляд, он поднял глаза и произнёс:

– Проходите, присаживайтесь… Только пару минут подождите, пока я разберусь в этой бумажной вакханалии. Кто же знал, что став настоятелем я буду вынужден освоить ещё и профессию бухгалтера и регулярно сдавать отчётность. Будь она неладна! Прости, Господи! (настоятель перекрестился в сторону уголка с иконами). Вы случайно не бывший бухгалтер? Нет? А жаль, нам бы не помешал специалист…

Пока батюшка занимался бумагами у Севастьянова появилась возможность как следует оглядеться. На одной стене висели массивные часы в виде штурвала с надписью «Севастополь», с десяток фотографий офицеров на фоне различных кораблей и зарубежных портов. На другой стене располагались снимки церковной жизни, храмы и священники, а по центру большая грамота от патриарха. На письменном столе стояли два макета: парусника «Адмирал Крузенштерн» и сторожевика «Сметливый».

– Было время я ходил в море на обоих, – перехватил взгляд Алексея настоятель. – До сих пор по ночам снится шум моря и аврал на палубе… Ну давайте знакомиться! Меня зовут отец Тихон, настоятель Свято-Троицкого монастыря…

– Алексей Севастьянов… – пробормотал наш герой и осёкся, – бомж…

– Какими судьбами в наш монастырь? В поисках угла или душевного покоя?

– Угла… – потупился бродяга. – Почти все мои друзья, с кем мы хотели пережить зиму, мертвы. Одному мне не продержаться до весны. Идти в монастырь мне посоветовал Григорич… Сергей Григорьевич Николаев.

– Серёга?! – приободрился отец Тихон. – А где он сам?!

– Погиб…

– Как так? – лицо настоятеля померкло. – Что с ним случилось?