Читаем Постышев полностью

— Не следует из-за тугодумов нервы взвинчивать, Влас Яковлевич, — посоветовал Постышев, думая, что настроение председателю Совнаркома Украины испортил представитель ВСНХ СССР, отстаивавший право на монопольное решение всех вопросов промышленности Украины. — Мы своих позиций не сдадим. Стоит из этого настроение портить. А степь озарим, — уже обращаясь к Затонскому, продолжал Постышев. — Будут улицы в селах пламенеть, как в городах. Влас Яковлевич теперь на коне. С Днепростроем дело решено окончательно.

— Не это меня беспокоит, Павел Петрович, — сказал Чубарь. — С этой мелочной опекой централизованных управлений мы покончим. Промышленностью будем управлять непосредственно в республике. Какое ни было бы могучее ВСНХ СССР, какие бы умы ни сидели в его управлениях, им с московской вышки любую мелочь не усмотреть. Вокруг Днепростроя опять крутоверть пошла. Читал выступление Осинского? Публицистика с «кочки зрения». Доказывает: мало средств, поэтому мы должны их обратить не на строительство электростанции, а на расширение старых заводов. Экономист, божьей помощью! Если средств мало, нам в первую очередь нужно немедленно развивать свою энергетику. «Куда энергию сбывать?» Такой вопрос может задать только человек, не понимающий, что такое цветные металлы, как нам нужны легированные стали. Сам летает на самолетах «Люфт-Ганзы», а не видит, что они из дюралюминия. Что же, мы его будем у немцев покупать, когда свои воздушные корабли начнем строить? Ты представляешь, какой это будет электрометаллургический комплекс…

И Чубарь снова, уже в который раз, принялся рассказывать о будущем Запорожья, об электрометаллургических заводах, о комбинатах твердых сплавов.

— Поэт! — сказал Затонский. — Прямо поэма в прозе.

— У нас поэты во главе любого наркомата, — заметил Постышев. — Вот Шлихтер наш настоящую поэму написал — «Поэзия тракторных колонн». Ну, Осинский пусть занимается журналистикой. А мы будем строить Днепрогэс. Я на заводах только и слышу: «Нужно строить Днепрогэс». Ассигнования есть, проект готов. Харьков даст и механиков, и строителей, и монтажников.

— Новая закавыка появилась, Павел Петрович, — сказал Чубарь. — Шведы за генераторы крупный куш заломили. Придется просить дополнительных ассигнований.

— На шведах свет клином не сошелся, — сказал Затонский. — Немецкие промышленники бродят по всему миру, клянчат заказов. Нам, как дядьки говорят, «чии б не быки, аби на нас пахали».

— Шведские фирмы — монополисты на производство больших генераторов, Владимир Петрович, — пояснил Чубарь. — Американцы им заказывают. Шестьдесят тысяч киловатт — это махина. Нужно иметь хорошие сталеплавильные цехи, большой парк станочного оборудования.

— А ГЭЗ не поднимет? — спросил Постышев.

— Больших, чем пятитысячные, он не выпускал, — ответил Чубарь.

— Не поручали, потому и не выпускал, — уверенно заявил Постышев. — У птицы крылья крепнут в полете, у людей дерзания — в работе. Я с моими консультантами посоветуюсь на ГЭЗе. Может быть, дешевле какие-то станки закупить, чем на генераторы валюту расходовать. Не все время нам на поклон к шведам ходить…

— Специалисты на ГЭЗе замечательные, — поддержал Постышева Затонский. — Рабочие и мастера высокой культуры. Я когда бываю на заводе, думаю: «Вот где настоящий институт электропромышленности!»

— Павел Петрович у нас харьковский Калита — все в свое княжество, — довольно произнес Чубарь. — Заказы заполучает. Новое оборудование любыми способами завозит. Я смотрел вчера сводку лицензий на ввоз оборудования для машиностроения Украины. Так просто рябит от Харькова.

— Нам николаевцы, одесситы, киевляне жалуются — все Харьков себе забирает, — дополнил Затонский.

— Ты ведь воевал, Владимир Петрович? — спросил Затонского Постышев. — Знаешь, как перед наступлением все в кулак собирают. Чтоб ударить, так ударить, «по всем трем», как говорят! Растопыренными пальцами врага не сшибешь. Я не удельный князь, Харьков не вотчина. А Харьков не обойдешь. Через кого все пути к индустриализации? Были бы в Одессе, в Киеве такие предприятия да кадры, я сам бы ратовал за то, чтоб им дали в первую очередь оборудование. Меня как-то Каганович упрекнул: «У Постышева харьковский крен — всеукраинскнми делами он мало стал заниматься». Да, в Харькове, особенно на заводах, все украинские дела, как в фокусе, сошлись: от землеустройства до культуры.

— Значит, есть на ГЭЗе резервное оборудование? — спросил Чубарь.

— Уникальные станки простаивают, — сказал Постышев. — В механическом цехе есть два станка для расточки больших станин. Делать на них нечего.

Постышев стал рассказывать о незагруженных участках ГЭЗа, о своих беседах с «консультантами» — мастерами, рабочими, инженерами ГЭЗа. Рассказывал он о первой экспериментальной мастерской, организованной изобретателями моторного цеха.

— А кому проект генераторов заказать, не узнал? — спросил Чубарь.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии