Посвященная. Как я стала ведьмой

– Мне очень нравится! – сказала Мармеладка, гордо прижимая к груди одежду.

Я не знала, что делать.

– Ты не можешь просто взять и раздать мои вещи, – сказала я вполголоса.

– Почему это! – закричала Айла. – Я собираюсь платить за тебя, забрать тебя в Европу, поить тебя вином и кормить обедами и ужинами, а ты не можешь раздать даже эти обноски!

Она выхватила одежду из моих рук и начала раздавать ее, словно на празднике великодушия.

– Держи! – Она вручила Мэнди, девочке, ненавидевшей выражение лица, с которым я красилась, мое самое дорогое платье.

Айла обвела меня вокруг пальца. Я не могла слишком сильно настаивать на том, чтоб оставить себе свою одежду, после того как похвасталась о состоятельности своей подруги. Проблема заключалась в следующем: без одежды я не могла работать, даже если бы захотела. Вещи были дорогими, и у меня заняло много времени собрать такой гардероб. Теперь я целиком и полностью зависела от непостоянства Айлы – чего, казалось, она и добивалась.

Вскоре после того, как Айла выкинула мою одежду, мы поехали на Burning Man, где одежда была необязательна. Когда я была помладше, моя мама брала меня на «Сожжение уныния Старого человека»[73], городской костер, который устраивали в Сан-Луис-Обиспо каждую осень. Люди собирались и стояли вокруг в осеннем дыму, потягивая горячий сидр из пластиковых стаканчиков, царапая свои проблемы на кусочках бумаги, а затем комкая их и кидая в огонь. В центре костра стояло чучело «Уныние старого человека», в которое были запиханы бумаги об отчуждении имущества, результаты биопсии, бланки о разводах, уведомления о правонарушениях. Языки костра лизали ноги Старого человека, съедали его торс, жадно обнимали его джинсы, фланелевую рубашку. Люди стояли вокруг, радостно глядя, как все их беды исчезают в очищающем пламени.

Эта традиция уходит в глубь веков. Юлий Цезарь ошибочно описывал, как друиды совершали жертвоприношения, засовывая людей в плетеного человека, прежде чем поджечь его. В Индии сжигали объемный портрет демона Равенны. В Латинской Америке куклу Иуды провозили по городам, а затем поджигали. Желание уничтожить «Человека», предателя, монстра, источник проблем, предать его огню и заставить исчезнуть, – одно из таких, которые не могут быть подавлены в человеке как в одном из видов, существующих в природе. Создание чучел и их сожжение – это акт волшебства: создать символ, зарядить его эмоциями, придать ему значение, а потом управлять им, сжигая его, танцуя вокруг, украшая, купая в вине, воде или молоке, протыкая его иглами или почитая его, поставив на алтарь. Мы ничего не можем сделать с этим желанием, кроме как исполнить его. Недостаточно просто знать, что все меняется и все заканчивается; мы хотим видеть старого человека горящим; мы хотим сделать так, чтобы он сгорел. Даже если мы знаем, что он появится снова в следующем году и что наши тревоги в действительности никогда не уйдут.

Блэк-Рок Сити уже был полон движения к тому времени, как мы разбили палатки. Территория была обустроена в виде концентрических кругов вокруг центральной «площади», где стояло деревянное чучело пятнадцати метров в высоту. Его должны были сжечь в последний день фестиваля. Нашей цирковой группе было поручено возвести трехэтажный замок, вокруг которого мы могли бы прыгать и танцевать во время выступления «Семь смертных грехов» в количестве пятисот человек.

Ко времени нашего прибытия уже были возведены строительные леса из фанеры, обернутые в проволочную сетку. Мы провели весь день, набирая ведрами грязь из близлежащих горячих источников и наполняя ею кузов пикапа. Затем мы привезли грязь к замку и заполняли ею дырки в сетке до тех пор, пока не обмазали всю постройку. В течение нескольких дней, пока грязь высыхала, она становилась бледнее, трескалась и в конце концов стала выглядеть как естественное создание природы на дне высохшего озера.

Как только мы возвели замок, мы начали репетиции. В середине дня для них было слишком жарко, поэтому в это время мы спали или отдыхали во всяких импровизированных юртах, под различными навесами и тентами: пили чай, делились оладьями с чечевицей, читали друг другу предсказания по картам Таро и делали массаж. Все полуденное время нас сопровождали серенады под аккордеон, которые распевала компания людей под соседним тентом. Песчаные бури вздымались вокруг нас, создавая маленьких крутящихся джиннов, смешиваясь с запахами жареного тмина, коричного чая и выхлопных газов от трейлеров. Моторы ревели повсюду. Люди разъезжали на джипах, на мотоциклах и на скейтбордах с моторами. Трое ребят ехали, лежа на диване с мотором, оставляя за собой хвост из пыли, поднятой с бесплодной пустынной равнины; при помощи пульта дистанционного управления они огибали каменные ограничители, обозначавшие пешеходные дорожки. Временная зона без законов, всецело напоминающая сцену из фильма, где Безумный Макс попадает в поселение хиппи.