Посвященная. Как я стала ведьмой

Но я пока еще не была готова сдаться. Я знала, что Волшебник отправил меня в Амстердам по какой-то причине. Но меня уже тошнило от ночевок в молодежном отеле, переполненном храпящими туристами, половина из которых надсадно кашляла, а другая половина пьяными в четыре часа утра колотила в двери, желая попасть в комнату. Мне хотелось иметь собственную квартиру или хотя бы комнату где-нибудь. Но тогда не существовало Крейгслиста[81], тогда едва существовал интернет. Все еще цепляясь за свои ведьмовские корни, я решила обратиться с этим вопросом к духам.

В один из дней, когда делившие со мной комнату путешественники покинули спальню и разбрелись кто куда исследовать город, я достала блокнот и стала взывать к духам, чтоб получить их наставления. О, читатель! Я делала это неправильным образом. Мне следовало для начала заземлиться, уравновесить и защитить себя. Следовало вызвать духа, с которым я работала ранее. Нужно было четко сформулировать, чего я хочу. Но я ничего этого не сделала. Я тогда была хоть и ведьмой, но еще ребенком, неопытным и бесцеремонным. Моя практика оказалась интуитивной и бесструктурной. И… Она сработала.

Я закрыла глаза и позволила духу двигать моей рукой по бумаге на манер сюрреалистов; они были поклонниками оккультизма и называли это «автоматическим письмом». Чтобы это сделать, ты закрываешь глаза и задаешь вопрос, а затем позволяешь своей руке блуждать по странице, чтобы ручка писала по собственному желанию как ей угодно. Почти сразу же у меня начали появляться результаты, ручка в моей руке описывала круги и царапала бумагу. Наконец движение прекратилось. Я открыла глаза, ожидая познать великое откровение. Но все, что я увидела – набор нацарапанных линий, спиралей, штрихов и только одно слово – Клифтон – написанное снова и снова сбивчивым детским почерком. Оно не имело для меня никакого смысла.

На следующий день на работе я снова поделилась своей проблемой с Лайоном. У него не было никакой информации о том, кто мог бы сдавать комнаты. Я думаю, он жил со своей семьей. Когда мы это обсуждали, на входе в Де Ауде Керк опять появился мужчина, его шея была увешана дюжиной золотых цепей, а сам он был одет в красно-белый теплый нейлоновый спортивный костюм.

– У меня есть свободная комната, и я сдаю ее, – заявил он всем сразу и никому в частности. Лайон посмотрел на меня, подняв брови.

– Мне кажется, я начинаю тебя побаиваться, – заметил он.

Мужчина в цепях представился как Мустафа. В его голосе звучали странные трели, словно ему тяжело шевелить губами при произношении слов. Мустафа поначалу не производил впечатление человека, которому можно доверять. Но, хотя он и выглядел словно гангстер из фильмов, со всеми этими цепями и подпрыгивающей походкой, он не казался опасным, а наоборот, немного грустным и подавленным. Когда я попыталась узнать больше, он сказал мне, что жилье представляло из себя двухкомнатную квартиру в юго-восточной части города и что она вся может стать моей за триста пятьдесят гульденов в месяц. Поскольку он появился сразу после того, как я вслух рассказала о своей проблеме, я решила, что стоит хотя бы поехать и посмотреть на то, что мне предлагали. Мой велосипед был настоящим подарком небес, и я надеялась, что так же буду думать и о новом жилище.

На следующее утро я позвонила по номеру, который оставил мне Мустафа, чтобы договориться о встрече. Пожилая женщина с сильным карибским акцентом ответила на звонок. «Это миссис Клифтон», – сказала она. Фамилия Мустафы была Клифтон. Я сняла квартиру.

* * *

Главная вещь, которую я осознала относительно магии и волшебства: только то, что ты получаешь знаки и сообщения, что ты получаешь синхронизацию знаков и событий, происходящих в своей жизни, – вовсе не означает, что ты обязана использовать любую возможность, которая тебе подворачивается в связи с этим.