Читаем Потаённые страницы истории западной философии полностью

Загадка о языке, о которой Соссюр твердил всю жизнь, формулируется вроде бы просто. Язык есть система знаков, но таких, которые не аналогичны всем другим знакам. В этой постановке сквозит ирония. Так и о человеке можно сказать: человек есть такая обезьяна, которая не аналогична всем другим обезьянам. Другими словами, человек и не есть обезьяна. Человек есть человек. Точно так же с языком: не будучи аналогичным всем системам знаков, язык не есть система знаков, а есть язык. Получается тавтология «язык есть язык». Но тогда возникает вопрос: что есть язык, если это не система знаков, но нечто очень похожее на нее?

Формулировку загадки о языке Соссюр переиначивает много раз. Так, он твердит о непрерывности языка во времени. У этой непрерывности есть определенный контекст. Например, в первобытной культуре огонь очага поддерживают непрерывно: по той простой причине, что его трудно возрождать, иногда невозможно. В этом контексте язык существует непрерывно потому, что людям вообще не дано его создавать. Во-первых, люди, поскольку они люди, не могут утратить язык – прежде, чем его создавать заново. Во-вторых, если бы такое даже произошло, язык во всех его морфологиях и синтаксисах создать не под силу любому сообществу людей. Альтернативы непрерывности языка нет: раз возникнув (неизвестным образом), язык существует непрерывно, лишь изменяясь во времени и географии.

В другой формулировке Соссюр указывает на то, что признаков генезиса языка в самом языке вообще не существует; существуют исключительно признаки трансформации языка в координатах времени и пространства. Отсюда смелые заявления, не без дерзкой иронии, о том, что либо язык вообще никогда не возникал, либо существует вечно (что одно и то же). Опять-таки, в этом контексте есть отсылка к тому, что язык не есть организм со своими проблемами роста, не есть результат эволюции и, тем самым, не есть обычный предмет естественных наук. Соответственно, язык нельзя понять аналогично системе химических элементов или физических взаимодействий. Язык не естественен. Загадка: язык сверхъестественен? Но Соссюр был философски ориентирован на «Курс позитивной философии» О. Конта, поэтому его мысль поворачивает вспять: язык есть такое естественное явление, которое не аналогично всем другим естественным явлениям.

Проблема языка для Соссюра сводилась к проблеме знака: такого, который не аналогичен абсолютно всем другим знакам. В таком случае, как минимум, должна быть точка расхождения. Слово есть знак, но такой, который вдруг перестает быть знаком в своей внеаналогичности всем другим знакам. В качестве такой точки расхождения слова и знака, языка и знака я вижу отношение к сигнальности.

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука