Потерян в море

Они были очень разными. Улыбчивый и подвижный Жаба, любящий пошутить и посмеяться, но обладающий мертвыми глазами убийцы. Имея уродливую внешность, он одновременно отталкивал и располагал к себе благодаря подвешенному языку. Совсем другим представал Мартин. Угрюмый, грубый и чаще молчаливый — к такому мало кто осмелиться подойти, решив не наживать проблем. Но Катта невольно стала свидетелем, как пират переживал и пытался помочь змее, по которой случайно угодил кукри, срубая очередную ветвь. Она была уверена, Жаба на его месте даже не взглянул бы на изувеченную рептилию. А вот молодой Диего казался неопределенным. Слишком робкий местами для этого гнилого сброда, доверчивый даже. Пасующий перед более опытными и опасными товарищами. Однако все же находящийся здесь и являющийся частью команды. Как этот парень оказался среди них? Для хранителя острова было загадкой.

— Мы тебе кухарки что ли? Даже трехпалый, даром, что боцман, потеет над костром. Чем ты лучше, сопляк? — Мартин продолжал наседать на Диего, отчего тот сбавил шаг, не желая слишком уж сокращать расстояние между ними.

— Хватит, Мартин, — Саром похлопал его по спине, пропуская вперед, а сам поравнялся с парнем. — Тебе придется научится, Диего. Если сомневаешься, погляди, как это делают другие.

Последовавшие нудные советы Каттальтта слушать не стала. Пираты уже подходили к берегу, где рядом с самодельным навесом от непогоды на костре стряпал Угорь. Аппетитные ароматы рыбы распространялись над песком, проникая в джунгли и приманивая здешних обитателей. Долговязый дух с необычайно длинной шеей изваянием замер рядом с ближайшим деревом. Голова, слабо покачиваясь из стороны в сторону, была склонена над костром. Маленький шар, напоминающий луну с плавающими по поверхности глазами, неустанно следовал за Угрем, то и дело проходя сквозь его ноги, отчего пират каждый раз морщился и сыпал ругательствами. Третий дух, тонкая фигура подростка с отвратительным пульсирующим горбом и длинными руками, преспокойно сидела на навесе, болтая ногами. Менее смелые жильцы мертвого острова боязливо скопились среди деревьев, подрагивая и подглядывая.

На широких листьях пальмы, сорванных и разложенных рядом с костром, золотили бок маленькие скаты, часто плавающие на мелководье. Хвостовой плавник и края дисков были сильно опалены огнем, но остальная часть тела, специально не до конца разрезанная после снятия с вертела, приятно подрумянилась и теперь переливалась под лучами опускающегося к горизонту солнца. На них лежала разломанная папайя, истекая соком и пропитывая им мясо. От листьев поднимался маревом пар, где к аромату мяса, которое, на удивление, не пахло аммиаком, примешивался сладковато-кислый запах тропического фрукта. На вертеле же подходил тунец, чей жир тяжелыми каплями падал на уголь, вызывая урчащее шипение. Его бока были надрезаны и натерты гуавой, отчего незатейливый узор выгодно выделялся всеми оттенками желтого в свете огня, а запах, так похожий на жареную свинину, еще сильнее распространялся по округе. Угорь едва ли отходил от рыбы дольше, чем на несколько секунд, то и дело переворачивая ее и следя, как бы не подгорела. Рядом, слегка посыпанный черным песком, грел бок глиняный кувшин, о содержимом которого пират таинственно молчал уже пару дней, только кидая многозначительные взгляды.

— Ба, да это лучше, чем на корабле! — увидев картину, вызывающую слюни даже у самых стойких, Жаба заулыбался, потирая живот.

— Хах, не скажи об этом Джулио, — Саром негромко хохотнул, но тут же оборвал смех, громко икнув. — Да что б тебя. Опять эта напасть!

— Ты сегодня весь день вместо часов. Ик, блять, да ик, — ухмыльнувшись, Мартин передразнил боцмана и первым направился к морю.

Совсем скоро, смыв с себя грязь и пот, мужчины расположились вокруг костра с жадностью накидываясь на еду. Обжигая пальцы и губы, они разрывали нежное мясо ската, пачкаясь в жиру и соке папайя. Когда был утолен первый голод, и Саром принялся разрезать тунца, Угорь, обтерев руки о потасканные штаны, выудил глиняный кувшин.

— Что там? — Первым не выдержал Диего, с любопытством наблюдая, как товарищ разливает белесую жидкость по кружкам, в которые падала и комковатая мякоть.

— Местный сидр, — Угорь подал ему первую кружку, ухмыляясь и продолжая раздавать угощение.

— Похоже на скисшее молоко, — Жаба скептически и с легким подозрением посмотрел внутрь, поболтав жидкость. — Не пронесет?

Ответ Угря был честным, но не обнадеживающим:

— Не должно.

— Пахнет приятно, — Мартин, как и остальные, пробовать не спешил, с осторожностью вдыхая мускусный запах, исходящий от сидра.

— И это бесстрашная команда Отверженного? — Каттальтта бесшумно вышла из джунглей, проходя ближе к огню, свет которого исчезал в безобразной дыре на груди духа. — Похоже, капитан вас переоценивает.

На губах духа играла саркастическая ухмылка, а десятки лиан стелились по черному песку, живя своей жизнью. Круглый дух сразу же подкатился к ногам Каттальтты, закружив вокруг нее.