Потерянная сестра

Тигги завершила звонок и позвонила на мобильный телефон Чарли. Теперь он проводил гораздо меньше времени в больнице в Инвернессе, так как в поместье Киннаирд требовались все рабочие руки. Хотя он перешел на трехдневную рабочую неделю, но в чрезвычайных случах он по-прежнему садился в свой потрепанный «Дефендер» (Ульрике, по условиям развода, остался новенький «Рейндж Ровер» и семейный дом в Инвернессе) и совершал двухчасовую поездку до больницы. Как обычно, включилась его голосовая почта, и Тигги продиктовала сообщение:

– Привет, дорогой. Я благополучно прибыла в Ирландию и смогла встретиться с Мерри. Она очаровательна, как и ее сын Джек. Кроме того, сегодня ночью сюда прилетает ее дочь, поэтому я попробую вернуться домой завтра поздно вечером. Люблю, скучаю, до свидания.

Тигги откинула голову на мягкую подушку кровати, вздохнула от удовольствия и подумала, хватит ли денег на новые подушки у нее и Чарли. Они сдавали на лето роскошное жилье для богатых семей, а сами ютились в крошечном домике привратника, где некогда жил Фрейзер. Не то чтобы она возражала, но каждый пенни, достававшийся от жильцов, уходил на саженцы, ограды и пополнение стада аборигенных диких животных, таких как европейские лоси, которых так любили они с Зарой, дочерью Чарли.

Величайшим триумфом Тигги было то, что шотландские дикие кошки в апреле начали приносить здоровое потомство. У нее возникло искушение приручить котят, но, разумеется, она понимала, что не должна этого делать. Если кошек предстояло освободить из загона и отпустить на природу, любой контакт с человеком находился под запретом.

– Наверное, я спрошу Георга, можно ли взять немного денег из фонда Па Солта, – вслух подумала она.

По крайней мере, казалось, что Ульрика раздумала предъявлять права на поместье Киннаирд, но она все равно требовала огромную неустойку за развод. Когда Чарли умрет, поместье перейдет к Заре. Будущая приемная дочь с большим воодушевлением относилась к этому, и Тигги подумала о том, как будет ужасно, если поместье придется разделить ради оплаты материнских запросов в области высокой моды.

– Все проходит, – пробормотала Тигги. Она закрыла глаза и глубоко задышала. После сердечного приступа и обнаружения болезни, с которой ей придется жить до скончания дней, она стала гораздо внимательнее относиться к своему сердцебиению. В данный момент оно определенно участилось.

Когда она встретилась с Мерри, то испытала настолько сильное чувство, что едва смогла бы описать его. И с ее сыном Джеком… Что касается Мэри-Кэт, она позже встретится с ней, но Тигги была вполне уверена, что знает ответ.

– Я права, Па? – спросила она.

Но он снова не ответил. Потому ли, что он еще не обустроился там или это ее чувства размывали обычно четкую границу между небом и землей? Когда она обращалась к отцу за помощью, то слышала тишину и пустоту, как будто его там не было…

– Может быть, однажды ты поговоришь со мной, Па, – вздохнула Тигги, прежде чем повернуться к другим ушедшим родственникам. Она подумала о вопросе, на который хотела получить ответ, а потом задала его.

– Да, – пришел ответ. – Да.

* * *

Джек провел вечер в своем номере, делая записи обо всем, что ему удалось узнать до сих пор. Ему нравился порядок, а не хаос, а ситуация вокруг мамы и сестры беспокоила его. Как это возможно, чтобы два мира, так или иначе включавшие миф о Семи сестрах, вдруг пришли в столкновение друг с другом? Или это чистая случайность?..

Тигги сказала, что случайных совпадений не существует. Он не был так в этом уверен.

«Общие интересы», – написал он в своем блокноте.

«Может быть, мама была знакома с отцом сестер?» – написал он («что объясняет общие интересы»).

«Амброз?»

«Отец О’Брайен?»

«Доказательства? Кольцо (достаточно ли этого?)».

«Алли: почему я все время думаю о ней?»

– Да, почему? – вслух сказал он. – То есть я должен… Проклятье! – Джек раздосадованно швырнул блокнот на кровать. Он был рад скорому приезду Мэри-Кэт, потому что ему нужно было с кем-то поговорить об этом.

– Почему мама так боится? – обратился он к широкоэкранному телевизору на стене.

Как ни удивительно, тот не ответил.

– Пора поесть и выпить пива, Джек, – сказал Джек сам себе, убрал постель, надел тренировочные брюки и спустился в бар.

Когда он делал заказ, пришло текстовое сообщение:

* * *

«Прибываю в Дублин в 22.00. Я возьму такси до отеля «Меррион». До скорого, братец. Эм-Кей».

* * *

Сидя в баре с кружкой пива, Джек слушал голоса ирландцев и гадал, не принадлежит ли часть его семейных генов этому маленькому острову. У него была общая ДНК с матерью, но если она была удочеренным найденышем, то кто может знать?

«Как мне тебя не хватает, отец, – подумал Джек. – Ты всегда был гласом рассудка, а сейчас мне это нужно, как никогда раньше».

Заметив, что уже больше девяти вечера, он сходил в холл и попросил позвонить в номер матери, чтобы спросить, не хочет ли она подкрепиться в ожидании прибытия Мэри-Кэт.

– Прошу прощения, сэр, но местный телефон миссис Макдугал по-прежнему стоит в положении «не беспокить», – сказал консьерж.