Потерянная сестра

– Пожалуйста, не присядете ли? – Георг указал на диван. Я вопросительно посмотрела на Амброза.

– Садись, Мэри. Будешь виски? – обратился он ко мне.

– Боже мой, не надо. Сегодня я уже превысила свой лимит на алкогольные напитки.

Я осторожно села, как и Георг Гофман. У него с собой был узкий кожаный чемоданчик, похожий на тот, который Питер принес с собой сегодня утром. Он достал оттуда прозрачную папку и положил ее на колено. Я вздохнула, так как после долгого дня мне больше всего хотелось спокойно посидеть за чашкой чая с Амброзом, рассказать ему о встрече с Питером, а потом спуститься и лечь в постель.

– Вы пришли сюда из-за меня или же вы знакомы с Амброзом? – поинтересовалась я.

– Мэри, мистер Гофман является нотариусом покойного отца тех сестер, которые недавно пытались выследить тебя, – сказал Амброз.

– Пожалуйста, называйте меня Георг. Полагаю, в Дублине вы встретились с Тигги.

– Да, так и было. Но я встречалась и с другими сестрами, и с их… друзьями по всему миру. То есть это они пытались встретиться со мной.

– Правда, они старались. И сегодня я приехал сюда, поскольку осознал, что прежде всего должен был лично встретиться с вами, так как у меня есть больше… подробностей о вашем происхождении, чем у дочерей моего клиента. Но когда девочки, как я называю сестер, составили план поисков их потерянной сестры, я принял решение передать дело в их руки. Понимаете, они добились больших успехов в поиске своих биологических семей, а у меня были другие срочные дела. Позвольте мне извиниться за любые неудобства или беспокойство, которые мы причинили вам в ходе поисков.

– Спасибо. Эта ситуация действительно причинила мне некоторое беспокойство, особенно потому, что я отправилась в путешествие в попытке преодолеть горе после утраты мужа.

– Прости меня, дорогая Мэри, но это не совсем правда, верно?

Я посмотрела на Амброза, удивляясь тому, что он защищает сестер, которые, как ему было известно, нагнали на меня страху.

– Мистер Гофман, я имею в виду, что в то же время Мэри – надеюсь, вы извините меня за вмешательство в вашу беседу – находилась в поисках собственного прошлого, – продолжал Амброз. – По иронии судьбы, пока сестры пытались найти ее, она тоже искала одного человека. Человека, который пугал и терроризировал ее в молодости. К сожалению, эти две линии расследования перепутались друг с другом, понимаете?

– Не вполне, но в достаточной мере, чтобы знать, что миссис Макдугал не приветствовала усилия сестер.

– Пожалуйста, называйте меня Мерри. Да, я это не приветствовала, но вы так и не ответили на вопрос: почему вы здесь?

– Потому что… Прошу прощения, Мерри, если вам покажется, будто я говорю загадками. Буду откровенен, я даже не ожидал, что этот момент наступит. Я работал на отца девочек.

– Которого они называют Па Солтом, – вставила я.

– Да. Он и для меня был как отец с тех пор, как я познакомился с ним. Всю свою карьеру я работал на него в качестве личного юриста, и он часто говорил о существовании потерянной сестры, той, которую он так и не смог найти, как ни старался. Я присоединился к нему в этом поиске, когда стал постарше и набрался опыта. Время от времени он сообщал мне многообещающее указание на ее местонахождение, и я подключал к расследованию доверенную группу частных сыщиков. Увы, каждый раз расследование упиралось в тупик. Но в прошлом году мой работодатель наконец обнаружил новую информацию, которая, как он заверил меня, была совершенно точной. Мне оставалось сделать немного.

Он мгновение помедлил, потом потянулся к бокалу виски, стоявшему на столе. Осушил его одним глотком, поставил обратно и посмотрел на меня.

– Мерри, я мог бы сидеть здесь и рассказывать, какие усилия прилагали мои частные сыщики, чтобы выяснить, кем вы являетесь, но…

Он покачал головой и поднес руку ко лбу, очевидно, смущенный таким сильным проявлением чувств.

– Еще раз прошу прощения…

Он пошарил в своей папке. Рассматривая и откладывая отдельные листы, он наконец вытащил один и повернул ко мне.

– Если бы я только знал, какой простой в итоге окажется загадка определения вашей личности, то я бы избавил вас от всех беспокойств, пережитых за последние несколько недель. В конце концов, не было нужды даже в кольце с изумрудами. – Мистер Гофман указал на кольцо у меня на пальце, а потом вручил мне лист бумаги.

– Посмотрите, – сказал он.

Я посмотрела, и, когда мой мозг обработал изображение, я выполнила клише под названием «повторная оценка», то есть посмотрела еще раз, с недоверием и недоумением.

На листе был мой портрет, выполненный угольным карандашом.

Я присмотрелась внимательнее. Возможно, мой подбородок был не много тяжелее, а брови светлее, чем на рисунке, но сомнений быть не могло.

– Это я, не так ли?

– Нет, это не вы, Мерри, – прошептал мистер Гофман. – Это ваша мать.

* * *