Потерянная сестра

Появился стюард, попросивший нас пристегнуться и выключить мобильные телефоны. Самолет вырулил на взлетную полосу, а потом за несколько секунд набрал скорость, и мы оказались в воздухе. Я глядела в иллюминатор, гадая о том, в какое безумие я ввязалась на этот раз. Я опять покидала страну, где родилась и выросла. Огни Дублина промелькнули внизу, а потом вдруг наступила темнота и мы оказались над Ирландским морем. Я закрыла глаза и сосредоточилась на мысли о том, что лечу к своей семье, к Джеку и Мэри-Кэт.

Наверху раздался звонок, и стюард сказал, что мы можем расстегнуть привязные ремни.

Георг снова полез в свой кожаный чемоданчик и вручил мне коричневый конверт.

– Это принадлежит вам, Мерри. Надеюсь, внутри вы найдете ответы на вопросы, которые задавали мне. А пока что я оставляю вас немного отдохнуть.

Когда он передавал мне конверт, я снова заметила слезы в его глазах. Потом он подозвал стюарда.

– Миссис Макдугал нужны сон и уединение. Я пересяду вперед.

– Разумеется, сэр.

– Спокойной ночи, Мэри. – Георг кивнул. – Увидимся после по садки.

Стюард проворно выдвинул панели с обеих сторон салона, отделявшие переднюю часть от задней. Потом он передал мне одеяло с подушкой и показал, как раскладывать кресло в кровать.

– Сколько времени продолжится полет? – спросила я, когда он поставил стакан воды в держатель рядом со мной.

– Немногим более трех часов, мэм. Вам нужно что-то еще?

– Спасибо, все хорошо.

– Пожалуйста, нажмите кнопку звонка сбоку от сиденья, если вам что-нибудь понадобится. Спокойной ночи, мэм.

Раздвижная дверь закрылась за ним, и я осталась в полном одиночестве. Я испытала момент чистой паники, поскольку летела бог знает куда и держала на коленях коричневый конверт, очевидно, раскрывавший тайну моего происхождения.

– Амброз доверился Георгу, и ты тоже должна довериться, – прошептала я.

И вот теперь я находилась в подвешенном состоянии между землей и небом. Греческие боги избрали гору Олимп – высочайшую гору в Греции – своим домом, вероятно, стремясь к такому же ощущению. Я глядела в иллюминатор на звезды, которые здесь были гораздо ярче и сияли, как астральные факелы.

Я обратила внимание на пакет, лежавший у меня на коленях, и сунула палец под сургучную печать, чтобы открыть большой конверт. Пошарив внутри, я достала толстую и немного потертую книжку в кожаной обложке, а также конверт из кремовой веленевой бумаги. Положив книжку на маленький столик впереди, я посмотрела на конверт и прочитала три слова, выписанные каллиграфическим почерком:

Для моей дочери

Я открыла конверт.

Моя дорогая дочь!

Я очень хотел бы обратиться к тебе по имени, но, увы, я не знаю его. Как и не имею представления, в какой части света ты проживаешь. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь найти тебя, хотя это странная мысль, если ты читаешь это письмо, ибо это значит, что ты жива, а я ушел из этого мира. И мы с тобой встретимся уже не в этой, а в следующей жизни, во что я верю всей душой и сердцем.

Я не могу выразить или объяснить любовь, которую испытывал к тебе, поскольку знал о твоем скором рождении. Я также не могу рассказать тебе в этом письме, какие меры я предпринимал для поисков тебя и твоей матери, ведь вы были так жестоко отняты у меня перед твоим рождением. Ты вполне можешь считать, что твой отец бросил тебя, но это далеко от истины. По сей день – а я пишу тебе, как писал другим моим шести дочерям, потому что близок к смерти, – я не знаю, куда отправилась твоя мать, жива она или умерла после твоего рождения.

Откуда я знаю, что ты родилась на свет, – это другая история, которую можно объяснить на большем количестве страниц, чем я в состоянии написать сейчас.