Потерянная Сирена (ЛП)

Корабль ещё не начал двигаться, держался в основном ровно, а значит, когда я услышала, как что-то зашуршало в темноте, для этого не было никакой причины. Я медленно попятилась от клетки, не сводя глаз с темноты, которая уходила вглубь трюма.

Здесь были гамаки, привязанные друг к другу бочки и ящики, столы и стулья, плотно сдвинутые друг к другу. Были также фонари; некоторые из них свисали с потолка, мягко покачиваясь в такт движению корабля, другие крепились к деревянным балкам, которые поддерживали целостность корабля.

Ни один из них не был зажжён, что делало темноту ещё более густой.

Я снова услышала это — шарканье, как будто кто-то волочил ноги по деревянному полу. Сердце подпрыгнуло у меня в груди и заколотилось в горле, как отбойный молоток. Я чувствовала свой учащённый пульс в пальцах рук и ног. Моё сердцебиение ускорилось ещё сильнее, когда я поняла, что тот, кто был здесь, внизу, направлялся ко мне.

— К-кто здесь? — спросила я.

— Пахнет свежатиной, — раздался низкий, грубоватый ответ. — Кто это? — я услышала, как кто-то или что-то принюхалось к воздуху. — Что это? Не фейри. Не похоже на нас.

— Не подходи ближе, — предупредила я.

— Человек… оно угрожает мне на моём корабле, — хихикнул голос. — Оно даже не подозревает, какие у него проблемы, если оно здесь, внизу.

Я прижалась к самому дальнему краю клетки, в которой находилась, и подняла ведро, как будто собиралась использовать его в качестве оружия.

— Не подходи! — закричала я, но когда капли помоев от дохлой рыбы потекли по моим рукам, я почувствовала, что моё самообладание быстро покидает меня, а желудок выворачивается наизнанку.

Незнакомец, вернее, существо, замерло.

— Не смей угрожать мне на моём корабле, — прорычало оно. Я услышала глухой удар, затем ещё один, и ещё — быстрее, сильнее, они доносились ко мне из темноты. Его шаги были такими громкими, что мне казалось, будто они вибрируют у меня в груди, а я всё ещё не могла его видеть.

Я закрыла глаза и закричала, когда что-то ударило по клетке, что-то большое и сильное. Когда я открыла глаза, то обнаружила, что смотрю на руку с длинными, изогнутыми, покрытыми чешуёй пальцами, оканчивающимися острыми когтями. У него была серая кожа, которая выглядела пятнистой и деформированной, и он весь был покрыт чешуёй. Некоторые чешуйки были гладкими, другие — поломанными и торчали из кожи, как острые шипы.

Существо почти целиком состояло из толстых жилистых мышц. Оно схватилось одной рукой за внешнюю стенку клетки, а другой тянулось внутрь, пытаясь схватить меня. В пылу паники я не могла как следует разглядеть его лицо или все его черты, но я рассмотрела, что у него были огромные острые зубы — ряды за рядами — глаза навыкате и почти совсем не было волос.

Мгновение спустя оно вытащило руку из клетки и начало… смеяться. Существо, стоявшее у клетки, отпрянуло от неё и скрылось в темноте, прежде чем я смогла его как следует разглядеть, и не переставало гоготать. Когда оно удалялось, я заметила, что у него есть плавник или несколько маленьких плавничков, торчащих из спины, из позвоночника. У него также имелись два длинных заострённых уха, как у других фейри, которых я видела до сих пор.

Только это существо совсем не походило на фейри.

— Тебе следует освоиться поудобнее, — раздался грубый, надломленный голос из темноты. — Теперь ты под моей опекой, человечка.

Я услышала, как захлопнулась дверь, и осталась наедине со своими мыслями и бешено бьющимся сердцем.

В панике я подняла ведро — я и не заметила, что уронила его, — и перевернула его вверх дном. Я села на ведро и обхватила голову руками, но в итоге обнаружила, что размазала по лицу помои от дохлой рыбы, которыми оно было покрыто минуту назад.

Теперь я уже не могла сдержаться.

Мой желудок совершил кульбит, и его содержимое выплеснулось на пол. К счастью, в трюме пахло так отвратительно, что моя рвота почти не ухудшила какофонию запахов, наполнявших воздух. Было почти приятно выпустить её наружу. Это ощущалось как облегчение.

Я не могла выбросить из головы образ существа, с которым только что столкнулась. Эти зубы, эти выпученные человеческие глаза, эти странные акульи чешуйки на коже. Это явно не человек, но и не фейри, по крайней мере, не совсем фейри. Я мало что знала о здешних жителях, но это поразило меня больше, чем что-либо другое.

Это тот самый боцман, о котором упоминал капитан?

Я изо всех сил старалась вытереть руки любой тряпкой или верёвкой, какие мне удалось найти, но ничто не могло вывести вонь из-под моих ногтей. Когда паника улеглась, я огляделась и поняла, что выхода отсюда нет. Лёгких путей отсюда не было, это уж точно. Я подумала, что, может быть, мне удастся протиснуться в щель между клеткой и потолком, но это маловероятно.