Потерянное поколение

Наконец, казалось еще минута, и начнется голодный бунт, Тихон, в отместку за черепаху, нарочито медленно снял с костра, объемистый, литров на семь, котел,и также медлительно, поставил в центр образованного круга.

– Жрите, сволочи!– И тут же осекся,– Том, это не тебе.

Девушка понимающе кивнула.

Не так уж и грешил от истины Тихон, сказав, жрите. Как подросший выводок поросят, кидаются к корыту, только что, наполненному пищей, так и эти, чуть ли не сталкиваясь лбами, одновременно, мешая друг другу, принимались с жадностью утолять голод. Бедному Тихону постоянно приходилось с помощью пинков, тычков и матов, отвоевывать место у котла.

– Больше хрен варить буду! Варите сами, уроды!

На сей раз все иначе, чинно, благородно. Самоотверженно глотая слюну, пока медлительный Тихон (черт бы его побрал!), зачем-то сначала подув, затем с

усердием протерев о рубаху, подал ложку Тамаре.

– Спасибо,– благодарно улыбнулась девушка.

– Том, пробуй уже!– Не выдержал Олег. -Голод не тетка! Сколько ждать-то!

– Почему я?– Удивилась девушка.

– А кто?– Определенно, Леший был в ударе, говорливый как никогда,– мы же не знаем, чего этот ухарь, в уху насыпал!

– Вот оно что!-Произнеси такое Санька, была бы обида, а от Лешего, прозвучало как своего рода признание, мол, ты теперь своя, наша,– а я то думала…

– Да ну, Том!

– Знаешь Леший- впервые Тамара окликнула парня кличкой,– если со мной что-то случится, я тебя, ур-р-рою!

Последняя фраза потонула в взрыве хохота. Казалось бы, привычное словечко из местного сленга, прозвучало так неожиданно и смешно из уст девушки. И, зверское, насколько это возможно, выражение лица! Сразу и не поймешь, шутит, или всерьез.

– Так не я варил!– Сквасил невинную мину Леший.

– Так, на тебе же, все держится!– С нескрываемым ехидством, девушка повторила слова парня.

Новый взрыв хохота,-так его, Том! А то вишь, деловой.

Как ни крути, не смотря на прожитый в селе год, Тамара по прежнему, может благодаря своей настороженности по отношению к людям, оставалась, если и не чужой, но все-таки приезжей. Чувствуя это, парни невольно ощущали какую-то скованность что ли, при общении с ней. И вот, за проведенный, совместный вечер на рыбалке, не сговариваясь, пришли к единодушному мнению,– «а Томка то, не такая!» Спроси, какая не такая, вряд ли услышишь что-то вразумительное.– «Че пристал, тупой что-ли? Сказано же, не такая!» В одном слове, куча эмоций, и уважение, и симпатия, и предупреждение,– обидишь, огребешься!

К приятному ощущению сытого благодушия, полного довольства жизнью, на сей раз, благодаря присутствию девушки, прибавилось что-то таинственное, романтичное.

Так же как и всегда, эти еще вчерашние мальчишки, подковыривали, задирали друг друга, плели всякие были и небылицы, но уже с каким-то самоконтролем, что-ли. Куда-то исчезли, казалось необходимые для связки слов, маты, не стало пошлостей, и, всех объединяло одно желание, чтобы Тамаре было весело, весело и хорошо с ними. Пересчитав глазами парней, Леший выдал.

– Том, ты у нас царевна, царевна и семь богатырей,– приосанился,– мы же, богатыри!

– Я не царевна…– как бы не договаривая, считаете себя богатырями? Пожалуйста, я не против.

– А кто ты?

– Красотка!– Девушка игриво стрельнула глазками, придавая привычному словечку Лешего, что-то такое, что вызвало очередной, безудержный взрыв хохота.

Тамара была счастлива, как-то, даже, торопливо счастлива. С какой-то ненасытной жадностью, девушка проживала каждую подаренную секунду, каждое мгновение, боясь пропустить что-то, не заметить, и, как сборщица ягод, экономя время, не особо обращая внимание на попадающие в лукошко кисточки, ветки, и прочий мусор, чтобы потом дома, неторопливо и тщательно перебрать, так и она хватала все, своей цепкой памятью. Потом уединившись в своей комнатке, вновь переживая эти минуты, упрятать самое-самое, в копилку своей души, туда, где, уже никто не сможет, как-то измарать, осквернить, ее сокровенное.

До конца, свыше своих сил, боролась эта юная воительница с усталостью, но увы. Раскачиваясь как пьяная, стала клониться на бок, Санька едва успел расстелить куртку, и уже спящую, уложил на нужное место. Столько нового и хорошего в один день! Устанешь пожалуй.

– Уснула?– С теплотой в голосе поинтересовался Леший. Свернув свою куртку, подал Саньке,– Лев, на, под голову сунь. Буянка!

Негромко засмеявшись, добавил,– пацаны, вы бы видели ее мордаху, когда она окунька по берегу тащила. Я думал, так до деревни и потянет! Тихон, такую картину бы нарисовал!

– Напишу.– Почему-то серьезно ответил Тихон. Парень учился в художественной школе.

– Чего?– Не понял Леший.

– Картины пишут, а не рисуют,– парень несколько отрешенно вгляделся в лицо спящей Тамары, затем, медленно перевел взор на усыпанное звездами небо,– напишу.

– Ну, напиши.

Не так уж и бескорыстно опекал Леший Тамару. Первым делом, он был благодарен