Потерянное поколение

У бабы Кати, к мальчишкам особая неприязнь, которая с годами только нарастала. Искусная огородница, на участке не найдешь ни одной лишней травинки, в каждом из них видела потенциального воришку, который только и думает, как-бы незаконно снять урожай с ее грядок. К Саньке претензии особые. Года четыре назад, у бабы Кати к середине июня у первой в округе созревали огурцы, кто-то прилично обобрал всю грядку. К Санькиному несчастью, его мать первой попалась на глаза бабы Кати. Старушка без зазрения совести обвинила парня, якобы вот этими собственными глазами видала, как ее отпрыск тикал из огорода с полной пазухой огурцов.

Никакие уверения и клятвы, что не он, не помогли. Парня безжалостно на два дня лишили улицы, да еще и на свои грядки загнали. На второй день каторжных работ к ним в гости пришли сестра матери Зина с мужем Борисом.

– А где племянничек?– первым делом поинтересовался Борис. Своих детей у них не было, и всю свою нерастраченную любовь перенесли на племянников, при этом, выделив особо, почему-то Саньку.– Я ему тут шоколадку принес.

– Ремня ему надо, а не шоколадку!– Озлилась мать, и сестре,– представляешь, у бабы Кати все огурцы снял! Стыда не оберешься! Свои на подходе, так нет же, полез зас…нец! Пусть теперь в своем огороде поработает! Узнает, как оно достается.

– Шур, а мы с тобой не лазили?– пытаясь таким вопросом как-то защитить племянника, спросила Зина,– забыла?

– Война была, с голоду! И че, нас отец как вожжами отделал!? Как вспомню, спать не могла, все тело горело, забы-ыла,– передразнила сестру,– а ты не забыла?

«Однако».– Мелькнуло у Бориса, то чем в войну занимался он, лучше и не вспоминать. Закурив, вышел из летней кухни,– «Эх, война.»

– Здорово Саня,– дядька присел у грядки, пропалываемую парнишкой.

– Здорово дядь Борь.– Глухо ответил парень.

– Че, залетел?

– Дядь Борь, да не лазил я! Отвечаю.– Чувствуя как слезы обиды предательски наворачиваются на глаза, отвернулся,– а они не верят.

– А кто, знаешь?

– Че не знать-то, Игаша.-С дядей Борей можно быть откровенным, понимающий мужик.

– А сдать?

– Дядь Борь, ты вроде взрослый, а мелешь, не пойми че.

– Да я так..– Мужчина полностью уверился, паренек не врет.

– Хоть бы пришел, помог, из-за него ведь.

– Ты че сегодня, с дуба рухнул? Он-то при чем? Это карга старая все, не знает, а врет!

– И не знаешь че делать?– Мстительно прищурился дядюшка,– расквитаться надо.

– А че, забор разнести, дык, тут и умру, на грядках.

– Не, это не интересно,– Борис махнул ладонью, пригнись мол,– стебани у матери пачку дрожжей, и бабке, в нужник, скинь. Только раскроши на кусочки, и сахарку,

со стакан.

– И че?

– Увидишь.

Дядя Боря чепуху молоть не будет, это Санька знал наверняка. Столько дельных советов!

Ну держись старая! Ради справедливости надо отметить, вопрос мести отошел на второй план, Санька не злопамятен, но любознателен, ему крайне захотелось узнать, что будет, каков результат?

Результат ждать не заставил. На второе утро, бабка как всегда, в одно и тоже время доковыляв до туалета, встала, озадаченная звуками исходящими изнутри помещения,– «Пыхтит что ли кто?» Кому в такую рань? И почему в ее туалет?

– Э,– постучала по двери,– хто тама?

Постояв дернула за ручку, и, обомлела; пыхтело то, что никогда в ее жизни не пыхтело! И вонь!

«Может попыхтит, и перестанет?» Целый день баба Катя как маятник туда сюда, пыхтит! На утро чуть ли не бегом, опять пыхтит!

– Провалиться тебе проклятущий!– и со всей силы дверью, хлоп!

– На кого ты, баб Кать?– подошел к забору сосед,– Фу-у, а че вонь такая?

–Откедова я знаю! Пыхтит и воняет, пыхтит и воняет!

–Да кто?

– Он,– бабка обличительно ткнула пальцем в сторону нужника, – проклятушший! Толь может, че подскажешь?

– А че там?– Толян, так все звали соседа бабки, Толю Крюкова, здоровенного детину средних лет, перелез через забор.

– Ни фига себе!– открыв дверь в туалет,– я такого не видал. А вонища!

– Толь с чего он?

– Не знаю баб Кать, загнило наверное,– Толян призадумался, полез обратно через забор,– я щас.

Минуту спустя, вернулся с канистрой.

– Соляркой польем, и не будет. У меня если палец или еще что, загниет, помажу, и, как рукой! Льем?

– Ну лей, хуже, поди не будет.

Ошиблась бабка, будет, еще как будет! Если до, как-то зажав нос, можно было, то теперь, с первой секунды начинало щипать нос, глаза, слезы градом. Только в противогазе, что и предложил Толян,– у меня в гараже есть, дать?

– Себе напяль,– подошла Марина, жена соседа, – ты уже дал, у вражина!

Марина, полная противоположность мужа, маленькая, худенькая.

– Я ж как лучше хотел..

– Получилось как всегда,в огород не выйдешь, вонь. Баб Кать, кому же ты так насолила?

– Думаешь, порчу навели?-перекрестилась бабка.

– Какую к черту, порчу!-Атеистка Марина не верила ни в бога,

ни в черта, ни в какую магию,– сыпанули тебе чего-то.

– О как..– Старушка не спала ночь, перебирая все грехи свои, выискивая, за что наказание свыше, а тут, все просто,– вот дура старая! Марин, а че сыпнули-то, и хто?

– Ну, этого я не знаю, может селитры какой, ее на полях кучами лежит.