Потерянные девушки Рима

– Откуда тебе знать, каким он был.

– Он был упрямым ослом, – стоял на своем Шалбер. – Если бы он меня послушался, остался бы жив.

Разволновавшись, Сандра отстранила поднос и стала подниматься. Гнев заставил ее забыть о головокружении.

– Ты куда собралась?

– Невыносимо, когда чужой человек говорит гадости. – Все еще пошатываясь, она обошла кровать в поисках спортивных тапок.

– Хорошо, я тебя не держу, можешь идти, – сказал Шалбер, кивая на дверь. – Но дай мне подсказки, которые оставил Давид.

Сандра уставилась на него, ошеломленная:

– Ничего я тебе не дам!

– Давида убили потому, что он нашел одного человека.

– Кажется, я встречалась с ним.

Шалбер встал, подошел к ней, заглянул в лицо:

– Что значит: встречалась?

Сандра как раз завязывала шнурки, но руки ее замерли:

– Видела его вчера вечером.

– Где?

– Что за вопрос! Там, где проще всего наткнуться на священника: в церкви.

– Этот человек не просто священник. – При этих словах Шалбера Сандра вся обратилась во внимание. – Он – пенитенциарий.

* * *

Шалбер подошел к окну. Распахнул ставни, увидел черные тучи, снова нависшие над Римом.

– Какой криминальный архив самый обширный в мире? – спросил он.

Сандра была в замешательстве:

– Не знаю… Думаю, архив Интерпола.

– Неверно, – возразил Шалбер, оборачиваясь с довольной улыбкой.

– ФБР?

– Тоже нет. Он находится в Италии. Точнее, в Ватикане.

Сандра все еще не понимала. Но складывалось такое впечатление, что нужно постараться понять.

– Зачем католической церкви криминальный архив?

Шалбер снова пригласил ее сесть, а сам приступил к объяснениям, тщательно подбирая слова:

– Католицизм – единственная конфессия, где предусмотрено таинство исповеди: люди рассказывают о своих грехах служителю Бога и взамен получают прощение. Но иногда вина настолько тяжела, что простой священник не может ее отпустить. Это касается так называемых смертных грехов, то есть тяжких преступлений, совершенных сознательно и преднамеренно.

– Например, убийств.

– Именно. В таких случаях священник записывает текст исповеди и передает его вышестоящему начальству: коллегии прелатов, которая здесь, в Риме, призвана выносить суждение относительно подобных дел.

Сандра удивилась:

– Судебный орган для людских грехов.

– Судилище душ.

В самом названии звучит непомерная тяжесть задачи, подумала Сандра. Кто знает, что за тайны проходили через это ведомство. Наконец-то она поняла, что заинтересовало Давида, подвигло его на расследование.

Шалбер продолжал:

– Коллегию основали в XII веке под названием Paenitentiaria Apostolica,[11] имея в виду более конкретную цель: в то время наблюдался необычайный приток пилигримов, стекавшихся в Вечный город, чтобы посетить его церкви, но также и получить отпущение грехов.

– Это привело к известному в истории периоду индульгенций.

– Верно. Некоторые вопросы мог решать исключительно верховный понтифик, например диспенсации[12] и благословения, какие только самый высокий клир может предоставить. Но для папы это была громадная, ужасающая работа. И он начал перенаправлять ее отдельным кардиналам, которые затем и создали пенитенциарное ведомство.

– Не понимаю, какая тут связь с современностью.

– Вначале, как только трибунал выносил решение, тексты исповедей сжигались. Но через несколько лет пенитенциарии решили создать секретный архив… И работа в этом направлении до сих пор не прекращается.

Сандра начинала понимать весь размах предприятия.

Шалбер продолжал:

– Там хранятся самые тяжкие грехи, совершенные человечеством за тысячу лет. Иногда это преступления, о которых так никто никогда и не узнал. Нужно также оговориться, что исповедь – акт не принудительный, но непроизвольный, он зависит от доброй воли кающегося, и признания его всегда чистосердечны. Следовательно, Paenitentiaria Apostolica – не просто база данных, каталог заведенных дел, как всякий другой полицейский архив в мире.

– Тогда что же это?

Зеленые глаза Шалбера сверкали.

– Это самый обширный, самый полный из всех существующих архив зла.

Тут Сандра заметила скептически:

– Что-то связанное с нечистой силой? Эти священники – экзорцисты?

– Нет, ты ошибаешься, – тотчас возразил Шалбер. – Пенитенциариев не интересует демонология. У них научный подход: они самые настоящие профайлеры. С годами они накопили огромный опыт благодаря архиву. Шло время, и вдобавок к исповедям кающихся грешников они начали собирать подробные сведения обо всех преступных деяниях. Пенитенциарии изучают их, анализируют, пытаются расшифровать, как бы это делал любой современный криминолог.

– Ты хочешь сказать, что они даже раскрывают преступления?

– Иногда случается.

– А полиция ничего об этом не знает…

– Они хорошо охраняют свои секреты, на самом деле им это удавалось веками.

Сандра придвинулась к подносу с едой и налила себе полную чашку кофе.

– Как они действуют?

– Добравшись до сути дела, раскрыв тайну, они находят способ анонимно оповестить власти. В некоторых случаях вмешиваются сами.