Потерянные поколения

Но московские скауты смогли оправиться и после третьего разгрома в апреле 1928 года. Молодые москвичи Крашенинников, Френкель и Шапиро создали организацию «Группа оппозиционной молодёжи» (ГОМ). От скаутского движения в ней уже почти ничего не оставалось, и ГОМ фактически был уже только активной антисоветской группой. Правда, на террористическую деятельность уже не было ни сил, ни ресурсов (у группы не было ни одной единицы оружия — все было вычищено во время предыдущих обысков). Поэтому основной своей задачей ГОМ видел агитацию. Это было единственно, что оставалось, но никакого значительного масштаба ГОМ организовать е смог. ГОМ начал выпуск антисоветских листовок. Эти листовки печаталась в традиционном для российских подпольщиков стиле — на старой печатной машинке на папиросной бумаге, через копирку по десятку экземпляров за один раз. Разуметься качество было низким, но несколько сотен листовок можно было напечатать и разбросать рано утром в подъездах, на площадях или оставить в транспорте.

Проблема была в том, что скауты не могли поднять никаких актуальных для того времени проблем, они фактически не понимали настроения основной массы населения, поэтому агитация была пустой тратой времени и, к тому же очень лопастной. Организация ГОСМ была разгромлена в мае-июне 1928 года [71, C. 55].

Советские власти больше не оставили выбора немногим остававшимся на свободе активным скаутам (основная масса рядовых скаутов после разгрома 1926 года предпочла выйти из организации и навсегда забыть о ней). С запретом на политическую и общественную деятельность скауту стали превращаться в воинственных антисоветчиков. Но время для борьбы с советской властью. Если оно когда — либо и было, уже было безвозвратно упущено. Все оружие в стране было конфисковано, материалы из которых можно было изготовлять взрывчатку, находились под строжайшим контролем, низкий уровень жизни не позволял приобрести надежные печатные машины. В таких условиях деятельность подпольных скаутских групп была форменным самоубийством. Сравнительно быстро ОГПУ переловило и пересажало тех скаутов, что пытались вести хоть какую-то антисоветскую деятельность.

В срезе разгрома скаутского движения в СССР показательны судьбы лидеров скаутского движения начала — середины 1920-х годов

Зеленову Борису Ивановичу год рождения — 1904, сын учителя, работал лаборантом на химическом заводе «Вахтан» в Нижегородской губернии, там же в начале 20-х стал одним из лидеров организации эсеров-максималистов. Осенью 1922 года пытался бежать за границу, но неудачно, и тогда приехал в подмосковную Салтыковку, где стал организовывать скаутскую коммуну.

В деле ОГПУ о нём говорилось: «Непримиримый враг соввласти, особо опасен, владеет оружием, обладает необыкновенной энергией. На допросах категорически отказался от всяких показаний». Зеленов получил 3 года концлагеря, отбывал их на Соловках, но был досрочно освобождён через год.

Добровольскому Владимиру Сергеевичу, год рождения — 1900. Из мещан Москвы, был близок к правым эсерам. Арестован 29 сентября 1926 года, на допросах от показаний отказался. Был приговорён к 3 годам концлагеря, досрочно освобождён в 1928 году. В 1930 году снова помещён в концлагерь на 3 года, отбыл срок до конца.

Гуревич Вульф Моисеевич, год рождения — 1906, служил хроникёром в московской газете «Новости радио». Ближайший технический помощник Зеленова. Получил 3 года концлагеря, полностью отбыл срок на Соловках.

В 1931 году по обвинению в «подготовке восстания ссыльных» был приговорён к расстрелу.

Единственной из скаутов 1920-х, доживших до возрождения этой организации в новой России, была Зеленова-Чешихина Наталия Васильевна (1905—1997) — жена Бориса Зеленова. Она дважды прошла ГУЛАГ (3 года на Соловках и 7 лет на Вятке). Зеленова присутствовала на первом съезде российских скаутов в 1990 году.

Число скаутских организаций после 1926 года постепенно таяло, они уже не вели никакой воспитательной работы среди молодежи, а только стремились осложнить жизнь большевикам.

Последняя стойкая группа скаутов — часто называемая просто «Группа братьев Покровских», действовавшая в 1930—32 годах, замышляла крупные ограбления (в частности, неудавшиеся взломы касс фабрики «Парижская коммуна» и «Союза геологоразведки») и даже пошла на установление связи с военным атташе французского посольства в Москве [90, C. 49].

Деньги и связи с иностранными разведчиками были необходимы скаутам для подрывной деятельности, никаких доходов от работы не хватало для тайной конспиративной деятельности им тем более попыток вооруженной борьбы.