Потерянные сокровища

Но с недавних пор все повернулось вспять. Возможно, на это повлияла жизнь в старом доме на Луисбург-сквер или определенная зрелость, что приходит с годами, но Кейт захотелось обрести опору в Эсси и ее семье. И раскрытие лондонских секретов стало первым шагом к этому.

Потянувшись за оливкой, Кейт заметила, что к ней направляется высокая привлекательная женщина в элегантных брюках, в туфлях на высоких каблуках и зеленом блейзере. В руках у нее покачивался кожаный портфельчик.

— Извини! — выдохнула Белла, целуя Кейт в обе щеки. — Тот еще денек!

— Трудное дело?

— А разве другие бывают в семейном праве? — поморщилась Белла и посигналила официанту, показав ему, что будет тот же напиток, что и у Кейт.

— Думаю, нет, — согласилась Кейт.

Белла устало откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула, наслаждаясь теплым воздухом.

— Пришлось выпроводить судебного исполнителя и самой утешать лишенного прав отца, — поделилась Белла.

— Господи, какой кошмар… извини, — пробормотала Кейт, представляя своего отца и дедушку.

Каждое лето дед часами возился со своими внучками, обучая ходить под парусом, а папа пристрастил их к серфингу.

— Выглядит серьезно! — кивнула Белла на рабочий блокнот Кейт. — В письме ты упоминала, что заинтересовалась моей прабабушкой Гертрудой. Я уже давно жду, чтобы меня кто-нибудь спросил про нее! Перед тем как мои родители уехали на Майорку, мама оставила мне целую коробку бумаг, касающихся истории нашей семьи. Тогда она увлекалась семейной генеалогией, да еще пилатесом.

Белла открыла свой портфель, достала картонную папку, на которой стройными заглавными буквами было написано: СЕМЕЙНОЕ ДРЕВО МЁРФИ, и передала Кейт. Древо состояло из трех ветвей, и Кейт разложила его на коленях.

— Итак, у нас общие прапрабабушка и прапрадедушка — Клементина и Конрад Мёрфи. Клементина овдовела, когда Конрад погиб на Бурской войне. У них было семеро детей, но выжили, как получается, только наши прабабушки — Гертруда и Эстер. Вот, смотри, — Белла указала на первую ветвь древа. — Фредди, самый старший, погиб в девятнадцать лет на работе. Они разбирали старое здание рядом с собором Святого Павла. Беднягу придавило кирпичной стеной.

— А вот и Эстер Роуз — моя прабабушка, — продолжила Кейт, разглядывая древо, — и Гертруда — твоя.

— Да, им двоим повезло. Их младшие сестры, Флора и Мегги — близнецы, не дожили до подросткового возраста, а вот эти две девочки, что обозначены по обе стороны от Гертруды, и вовсе умерли в младенчестве от кори и коклюша.

Паутина линий, расползающаяся под именами Клементины и Конрада Мёрфи, ранила Кейт. Она представила себе крошечные гробики в гужевой повозке, как тележка подпрыгивает и раскачивается на булыжной мостовой, направляясь на окраину Лондона, где хоронят бедняков.

Белла уловила ее чувства и поморщилась.

— Но у них были и счастливые времена. Гертруда и Эсси, когда им исполнилось по пятьдесят, каждый год встречались на Гавайях и вместе проводили отпуск. Я так понимаю, до этого они были слишком заняты своей карьерой и семьей. Личные бумаги Гертруды — блокноты и письма от Эсси — сейчас перешли в коллекцию галереи «Серпентайн», вместе с картинами. Если хочешь, мы можем сходить туда вместе, когда ты вернешься в Лондон.

— Есть еще картины?

— Да, в конце концов она стала художницей. Ее работы что-то среднее между Модильяни и Ивом Кляйном — мама их терпеть не может. А мне очень даже нравятся. У меня дома есть пара картин. От них веет счастьем… жизнерадостностью, что ли, если так можно выразиться.

— Похоже, наша семья не обделена талантами, — сказала Кейт, достав из своего блокнота конверт и показывая рисунок с двумя смеющимися девочками. — Я думаю, это нарисовала Эсси.

Белла нахмурилась:

— Это Флора и Мегги, я уверена. У блокнота, который подарен «Серпентайн», такая же разлиновка, как и у этого листа, и там тоже есть рисунки девочек, очень похожие на этот. Будто они сделаны одной рукой. Но тот блокнот точно принадлежал Гертруде, ее имя написано на обложке.

— Так ты думаешь, этих близняшек нарисовала Гертруда, а не Эсси? — спросила Кейт, чувствуя знакомый прилив адреналина, который обдавал ее всякий раз, когда ей удавалось восстановить, пусть даже в незначительной степени, исторические связи какого-нибудь предмета искусства или ювелирного украшения.

— А возможно будет сравнить этот рисунок с теми, что в блокноте?

— Конечно! Я позвоню в галерею и оформлю допуск.

Кейт подняла свой бокал и с удовольствием сделала большой глоток джина. Солнце было уже совсем низко, дворик погружался в мягкие сумерки. Кейт сидела напротив Беллы, и вдруг что-то металлическое у сестры на шее бросилось ей в глаза. Прикрыв глаза от солнца ладонью, Кейт подалась к Белле:

— Извини, могу я взглянуть на твою цепочку?