Потерянный мальчишка

– Это для тебя не первая Битва на смерть?

– Я здесь уже очень-очень давно, Сэл, – сказал я, и почувствовал, как при этом по мне прокатились все эти годы.

И я снова ощутил тянущее чувство в ногах – такое, которого не ощущал с того дня, как Питер обещал, что больше не станет приводить мальчишек.

– Сколько? – спросил Сэл.

Я пожал плечами.

– Сто пятьдесят сезонов, а может и больше. Я толком не помню.

– А Другое Место ты не помнишь?

– Сейчас оно выглядит совсем не таким, каким было, когда я там жил. Каждый раз, как я возвращаюсь туда с Питером, оно другое. А Кивок и Туман появились здесь, уже когда прошло много сезонов.

Сэл снова пристально на меня посмотрел. От этих его взглядов у меня все внутри перекручивалось. Как будто он меня жалел.

– Ты очень старый, Джейми! – заметил Чарли, и сказал он это так серьезно, что я засмеялся.

И Сэма он тоже насмешил. Наш смех разнесся в ночи и словно приблизил рассвет – как будто солнцу захотелось услышать, как Сэл смеется.

Когда мы добрались до крутого склона, Чарли стало трудно. В некоторых местах тропинки вообще не было, так что нам приходилось карабкаться, цепляясь руками за выступы. Ноги и руки у Чарли были слишком коротенькие, и к тому же он боялся свалиться.

Мы с Сэлом по очереди несли его через эти места на спине. Сэлу это было намного тяжелее: он хоть и был почти одного со мной роста, но гораздо худее и жизнь на острове не успела его закалить, но все-таки он отказывался позволить мне нести Чарли одному.

– Тебе надо беречь силы для Битвы, – сказал он.

Я не стал говорить ему, что, наверное, мог бы держать Чарли на спине и во время всей Битвы, и все равно победил бы Щипка. Мне показалось, что Сэла мои успехи в Битвах не впечатлили.

А вот для Чарли мое сообщение о неизменном чемпионстве стало окончательным доказательством того, что я лучший в мире мальчишка – в чем он уже и без того был почти уверен.

По-моему, именно поэтому-то Питер так сильно его и не любил. Дело было не просто в том, что Чарли отнимал меня у Питера. Дело было в том, что Чарли предпочел меня Питеру. Питер привык, что все мальчишки считают его самым лучшим, самым удивительным мальчишкой на всем свете.

Несмотря на необходимость нести Чарли, мы не отставали от остальных и добрались до места Битвы к середине утра. Питеру и хотелось бы поворчать на то, что мы тащили малыша на закорках, но поскольку мы не отстали, то ему оставалось только хмуро смотреть на Чарли. Арена для Битвы лежала сразу за маленьким горным лугом, поросшим мелкими белыми цветочками, качавшимися на ветру. Хотя эта часть хребта была более скалистой, чем его северная оконечность, пятна зелени и тут попадались. Узенький ручей с холодной водой бежал вдоль края луга, а потом срывался вниз с камней на дальней его стороне, направляясь к крокодильему пруду, а потом к морю.

Мы попали на луг после сложного подъема по отрезку тропы, которая вилась по склону горы. Чтобы попасть на место Битвы, мы пересекли луг, направляясь точно на восток. Впадина в камне была прямо там – дыра, уходившая вниз между лугом и неровной скальной стеной, поднимавшейся по другую сторону. Земляная тропа шла от луга к впадине, а с четвертой стороны открывался вид на остальные горы – и отвесный обрыв, поджидающий неосторожных.

Камень места Битвы был гладким и белым, с серыми прожилками – и этот камень отличался от остальных гор. Отчасти поэтому Питер объявил его особенным и важным.

Сколько бы раз мы тут ни сражались и сколько бы крови ни проливалось, камень оставался белым и гладким.

Казалось, будто остров глотает кровь и выталкивает ее обратно в виде волшебства – волшебства, которое оставляло нас вечными мальчишками. Это была странная идея – но не менее странная, чем уверенность пиратов в том, что мы пьем из какого-то волшебного источника вечной юности.

Кивок, Туман, Грач, Эд и Кит пробежали через луг прямо во впадину, а там принялись с криками прыгать по кругу. Кивок с Туманом тут же налетели друг на друга, и в следующий миг их кулаки уже были там, где всегда: в лицах друг у друга. Грач не смог остаться в стороне. Он прыгнул Туману на спину, и скоро все трое уже занимались тем, что у них лучше всего получалось. Кит и Эд бегали вокруг этой троицы и подначивали всех.

– Казалось бы, это ужасно утомительно, – прошептал мне Сэл, – вот так драться все время.

– Как это ни странно, им это только прибавляет сил, – отозвался я.

Питер устроился в самом центре обода, чтобы лучше видеть происходящее. Питер всегда судил Битвы: он никогда в них не участвовал.

Я устроил Сэла и Чарли чуть в стороне от Питера, в той части арены, где была скальная стена. Слишком уже легко было бы сбросить их обоих с обрыва, если кому-нибудь (вроде Щипка или Питера, как я подумал) вздумается такое устроить.

Я вытащил саблю Дела из заплечного мешка и вручил ее Сэлу. Он взял ее с явной неохотой. Чарли смотрел на это не без зависти. Ему нравилось учиться сражаться саблей – гораздо больше, чем Сэлу.

– Зачем она мне? – спросил Сэл.

– Чтобы вы были в безопасности, – ответил я. – Вы с Чарли.