Потерянный рай

— Добро, мама. Десантирование разрешаю, — рявкнул капитан Нэш. Чуть смягчив голос, с внезапной нежностью добавил своей рыжеволосой помощнице Кворе Соране, являвшейся так же его бессменной любовницей на протяжении последних шести лет. — Будь осторожней там, детка. Рукомордые парни трусливые, но вскоре придут в себя и тогда у вас начнутся настоящие проблемы. Я создам вокруг вашего плацдарма неприступный огненный заслон, а десант за это время должен отыскать источник сигнала и выяснить, что это за чертовщина. Справитесь?

— Не вопрос, Первый! — девушка пилот заложила крутой вираж, огибая горящую башню.

Едва посадочные опоры шатла коснулись земли, как по опустившемуся пандусу загрохотали десятки металлических ботинок. Наёмники выбрали себе укрытия, взяв под охрану периметр захваченного плацдарма на главной площади города. Шатл улетел за новой партией десанта, оставив землян в одиночестве. Командир группы — сумрачный блондин по кличке Зверобой, а также первый помощник капитана — отдал приказ выдвинуться в направлении сигнала маяка.

— Глядите в оба, — предупредил он, передёрнув затвор импульсного автомата. — Здесь полно разъярённых сларгов. И они снова используют свои вонючие бомбы с сонным газом.

Напряжённо прислушиваясь к подозрительной тишине, Зверобой взял дальнюю часть улицы на прицел импульсной винтовки. Из-за угла появилась несуразная шестиколёсная бронемашина и медленно стала разворачивать скошенную башню с коротким обрубком деатомизатора. Выстрелить она не успела — гранатомётчики наёмников не дремали и мгновенно отреагировали, превратив её за пару секунд в чадящий костёр. Короткими перебежками, преодолевая открытые участки улицы, отряд скрытно подобрался к изгороди дома, с верхнего этажа которого шёл сигнал неизвестной природы. Поблизости на другой стороне улицы суетились десятки, возможно, даже сотни рукомордых под предводительством офицера-глюкона в неизменном парящем кресле. Сделав бойцам, знак рассредоточиться, Зверобой переключил оружие на метание гранат. Взяв на глаз необходимую поправку на ветер, тут же выстрелил вверх и снова быстро перезарядился. Метая гранаты, он внёс необходимую панику, а всю остальную работу доделали его люди. Открыв шквальный перекрёстный огонь из укрытий, они быстро меняли позицию, неуклонно сжимая полукольцо вокруг замешкавшихся сларгов. Смешно перебирая механическими ногами, те старались убраться с линии огня, но в конце были вынуждены рассеяться и бежать без оглядки, в ближайшие переулки, оставив раненых и убитых там, где были застигнуты врасплох. Для любого человека это был позорный поступок, но только не для сларгов, которые такие чувства как вина и позор попросту не испытывали.

— Периметр дома взят под контроль, — доложил Зверобой в эфир. — Большая мама, свежее мясо можно высадить рядом с нашим домом, здесь кроме нас никого нет. Прошу воздушное прикрытие расчистить небо, а то сюда направляется несколько летучих сортиров глюконов.

— Босс! Рукомордые всюду щедро распылили тетразин. На Вашем месте я бы не снимал шлем, — предупредил боец по кличке Сноб, когда заметил, что Зверобой собрался поднять стекло маски. Сонный газ для людского метаболизма был безвреден, но кто знает, на что он способен при подобной концентрации в атмосфере. Лишняя осторожность не помешает.

Взглянув на наручный анализатор, командир группы был вынужден признать, что концентрация была действительно пугающе высокой. Риск того не стоил.

— Зачем им понадобилось усыплять целый город? — спросил он, подозрительно озираясь.

— Наверное, затем же зачем сюда прибыли и мы, — неуверенно пожал плечами Сноб. — Кроме того, ходят упорные слухи, что из парамитов и других местных бедолаг пленников, глюконы наловчились варить деликатесы Кахуны или что-то вроде того. Вдруг это, правда.

— Да ладно, не заливай! — Зверобой зло ухмыльнулся. — Каким нужно быть идиотом, что бы принять мясо парамита за деликатес Кахуны? Лично я всегда симпатизировал этой кухне.

В это время на борту корабля Нэш приказал пилоту опустить корабль ещё на сто метров и подготовить транспортный луч для поднятия груза. Капитан наёмников не сомневался, что придётся поднимать в грузовой трюм нечто тяжёлое и очень объёмистое вроде лёгкого виппера.