Потерянный ребенок

Наконец они оказались у двери в палату Сесилии, и детектив-инспектор Галт осторожно постучала и открыла дверь.

На кровати, откинувшись на подушки, сидела пожилая женщина в кислородной маске. Ее длинные седые волосы падали ей на плечи. Она открыла глаза и посмотрела на Ребекку; ее глаза оказались зелеными. Осторожно сняв маску, она приветливо ей улыбнулась.

– Здравствуй, Ребекка. Мне передали, что тебя вызвали на операцию. Спасибо, что принесла мне медальон.

Глава тридцать восьмая

Ребекка

22.45, среда, 19 ноября 2014 года

Ребекка стояла у двери. Когда она подошла к кровати, на нее вдруг накатила странная волна спокойствия. В комнате царила атмосфера безмятежности, и она сразу почувствовала облегчение от того, что вовремя добралась до Сесилии.

Девушка, сидевшая на стуле рядом с кроватью, встала.

– Хотите здесь сесть? – тихо спросила Рози. – Ей несколько минут назад сделали укол морфия, она еще довольно сонная.

Ребекка села. На мгновение все затихло. От каждого вздоха что-то хрипело в груди Сесилии; она снова закрыла глаза. У стен незаметно пищали аппараты, качая кислород и наполняя комнату тихим свистом.

Впервые в жизни Ребекка смотрела на лицо Сесилии, изучая каждую маленькую деталь. Она хотела запечатлеть в памяти как можно больше. Несмотря на светлые волосы, кожа Сесилии была оливкового оттенка, как и у нее самой. Ее стройная фигура и ярко очерченные скулы тоже казались ей знакомыми. Ребекка видела, что, даже лежа на смертном одре, Сесилия была красавицей.

Она медленно протянула руку, коснувшись ее ладони. В ту же секунду Сесилия чуть сжала ее в ответ.

Когда она заговорила, ее голос был медленным и хриплым, но достаточно громким, чтобы Ребекка могла ее услышать.

– Я так долго ждала, чтобы снова подержать тебя за руку, – сказала она, с трудом вдыхая воздух.

Ребекка улыбнулась ей и повернулась к Рози и Айрис.

– Вы не могли бы нас оставить ненадолго?

– Конечно, – ответила Рози. Айрис ободряюще кивнула матери, и две женщины остались в палате наедине.

Первой заговорила Ребекка.

– Мне жаль, что мы так долго не могли найти друг друга.

– Слышала, ты спасла внучке жизнь, – улыбнулась Сесилия, глядя дочери в глаза. – Я так тобой горжусь, Ребекка.

– Не думаю, что ты бы мной гордилась, если бы узнала меня получше, – произнесла дрожащим голосом Ребекка, и на руку Сесилии упала слеза.

– Я знаю тебя лучше, чем тебе кажется, – сказала Сесилия и снова тяжело закашлялась. Ребекка терпеливо ждала, когда она сможет снова продолжить. – Я вынашивала тебя девять месяцев, помнишь? Я знаю, что ты никогда не сдаешься. Тебе пора простить себя.

Ребекка нахмурилась, не сводя с матери глаз. После глубокого вдоха та продолжила.

– Мне жаль, что тебе пришлось увидеть все это той ночью, Ребекка… Что тебе пришлось это сделать.

– Ты все видела?!

– Да, я стояла у окна и видела все. Тебе не за что себя винить.

Ребекка в смятении покачала головой.

– Ты видела, как я застрелила отца? – Она вдруг вскочила с кресла и подошла к окну.

– Да, и я очень тобой горжусь. Я видела, как он избивал Гарриет, но струсила и не решилась ему помешать. Я ненавижу себя за то, что оставила тебя одну, но, когда раздался звук сирен, я запаниковала… Меня сломили в лечебнице. Я была в ужасе от одной мысли о том, что со мной сделают.

– Как ты можешь гордиться тем, что я убила человека? – Ребекка в изумлении повернулась к Сесилии. – Каждую, каждую секунду, даже когда я смеюсь на вечеринке или спасаю жизнь своей внучки, я неизменно думаю об этом. – Всю свою жизнь я боялась, что судьба меня еще накажет за это, что что-то ужасное случится с тем, кого я люблю. Именно поэтому я пошла учиться на врача – я хотела искупить свою вину. Потому что я плохой человек, и ничто этого не изменит.

– Нет, это неправда. Ты была ребенком. Ты долгие годы жила в страхе, тебе приходилось смотреть, каким жестоким он был с Гарриет, – возразила Сесилия.

Ребекка посмотрела в ночное небо.

– Он избивал ее так яростно, что даже не заметил, как я вошла в комнату. Его пистолет лежал на столе. Он однажды показал мне, как с ним обращаться, на случай если кто-то ворвется в дом. Я даже не колебалась. Он стоял над ней, и с его лба струился пот, так сильно он ее бил. Я подошла к нему, приставила к его виску пистолет и нажала на курок. – Ребекка посмотрела на свое отражение в окне. Она все еще помнила отдачу пистолета. Запах пороха. Кровь. Так много крови. – Я даже не думала выставлять все так, будто он сделал это сам, но пистолет выпал из моих рук. Я только хотела, чтобы он оставил ее в покое. Но было уже слишком поздно, – сказала она и закрыла лицо руками.

– Мне так жаль, – прошептала Сесилия.

– Я никому раньше об этом не рассказывала. Я должна пойти в полицию, – в смятении произнесла она и посмотрела на мать.

– Что ж, можешь идти, если ты действительно этого хочешь. Но ты пыталась спасти матери жизнь. Ей нужно было забрать тебя, уехать из «Сивью» и никогда к нему не возвращаться…