Потерять и обрести

– Прости, Мирашка, – послышался снаружи голос ее спутника. – Но если бы я сказал, что этим вечером у тебя будет первая встреча с Лукой в доме для свиданий, то ты бы добровольно сюда не пошла.

Страх в одно мгновение был вытеснен гневом.

– Ты прав, черт тебя возьми, я бы ни за что не пошла! – прокричала Миранда. – Но я и теперь не буду делать то, что вы хотите! Немедленно открой дверь, проклятый ублюдок!

– Нет, Мирашка. Не открою. Ты уже вполне оправилась после нашего путешествия. А чем быстрее ты займешься делом, тем быстрее я смогу покинуть этот буколический уголок и вернуться в Санкт-Петербург к Алексею Владимировичу. Мне и так придется ждать еще целых девять месяцев. Я смогу вернуться только после того, как ты родишь первого ребенка.

– Я не отдамся вашему племенному жеребцу! – закричала пленница еще громче. – Пусть только попытается прикоснуться ко мне! Я буду сопротивляться изо всех сил! Я выцарапаю ему глаза! Я буду драться, кусаться и царапаться! Предупреждаю тебя, Саша, если ты натравишь его на меня, я сделаю так, что он будет непригоден для того, ради чего вы его держите!

– Лука – крупный и довольно сильный мужчина, так что сумеет справиться с тобой. Лучше, Мирашка, сразу подчинись ему, и тогда увидишь, как тебе будет хорошо.

Не помня себя от гнева, Миранда принялась колотить кулаками в дверь. Но дверь была такой массивной, что даже ударов почти не было слышно. Однако пленница продолжала в нее барабанить, хотя из разбитых и исцарапанных пальцев уже начала сочиться кровь. Прекратила она это бесполезное занятие лишь в тот момент, когда ей вдруг почудилось, что в комнате еще кто-то есть. Миранда затаила дыхание и прислушалась. Вокруг царила абсолютная тишина. И она не замечала какого-либо движения.

– Саша! – громко позвала она.

В ответ – ни звука. Было очевидно, что Саша давно ушел.

Миранда осмотрелась – глаза ее уже привыкли к полутьме, – но и на сей раз ничего подозрительного не заметила. Зато теперь она поняла, что единственным в комнате предметом мебели была низкая кровать с веревочной сеткой в качестве ложа. На сетке же лежал тонкий соломенный тюфяк.

Приблизившись к кровати и сразу почувствовав усталость, Миранда присела. Кровать эта казалась ужасно неудобной: не хотелось бы ей на такой спать. Впрочем, она для сна и не предназначалась. Миранда зябко поежилась. Окон в комнате не было, и свет проникал сюда только сквозь дощатые щели, поэтому с каждой минутой становилось все темнее. Миранде вновь стало страшно, и она заплакала сначала тихонько, потом все громче. И наконец, забылась в беспокойном сне.

Проснулась она внезапно, когда, судя по пробивавшемуся сквозь щели серебристому свету, уже взошла луна. И у нее вновь возникло то же самое ощущение: казалось, в комнате еще кто-то находился. Более того, через несколько секунд ощущение это превратилось в уверенность. Затаив дыхание, Миранда напряженно прислушивалась, однако слышала лишь гулкое биение собственного сердца. Она на мгновение зажмурилась в детской надежде на то, что «малышка» спит, оставит ее в покое. Было очень страшно, и Миранда никак не могла сдержать бившую ее дрожь. И в конце концов тихонько всхлипнула.

– Тебе страшно? – послышался вдруг приятный грудной голос. – Мне сказали, что ты не девственница. Чего же ты так боишься? Я не причиню тебе вреда.

Приподняв голову, Миранда увидела в дверном проеме темную фигуру. И тут фигура двинулась в сторону кровати, увеличиваясь в размерах с каждым шагом.

– Стой, остановись! – закричала Миранда, когда мужчина подошел к кровати. – Не приближайся ко мне!

Незнакомец тотчас остановился.

– Меня зовут Лука, – сказал он ласковым голосом. – Скажи, что тебя так пугает?

– Я не могу делать то, что они требуют, – тихо ответила пленница. – Меня похитили у мужа. Пожалуйста, пойми, я не рабыня?

– Ты раньше не была рабыней, – все тем же приятным мягким голосом возразил Лука. – А теперь ты ею являешься. Придется смириться с этим. Но я знаю, как трудно к такому привыкнуть.

Миранда только сейчас поняла, что Лука говорил по-французски как образованный человек.

– Ты тоже не был рожден рабом? – спросила она, с удивлением отмечая, что любопытство почти вытеснило ее страх.

Лука кивнул и тут же начал рассказывать.