Поток

– Ты и я. Перед войной… – шептала она, глядя на младшего сына Ход. Он сидел перед девушкой на корточках и ослепительно улыбался, как будто вручил ей изумительный подарок. Подарок, от которого никто в этом мире не отказался бы.

– Понимаю, о чём ты думаешь, – сказал он. – Ты размышляешь, как распределится власть при нашем союзе. – Хирка рассмеялась. Юр понятия не имел, что у неё на уме, но говорил так, будто знал. Юноша тем временем продолжал уговаривать: – Тебе не потребуется бросать свою семью. Мы собираемся объединить дома целиком. Ты, Раун, Ухере, Модрасме, Вана… Все, Хирка. Дом Ход и дом Модрасме, но под именем Грааля. Нам нравится название «Дом Ход и Грааля». Полагаем, вы с нами согласитесь.

– Мы? Нам? Сколько Дрейри просит моей руки?

Юр расхохотался. Его смех был теплее, чем у остальных Умпири. Не такой животный. Юноша поднялся, и внезапно Хирка обратила внимание на то, какой он высокий и широкий в плечах. Что будет, если она скажет «нет»? Он не любит её, так что на отказ не обидится. И не придёт в ярость. Но что сделает дом Ход? Решение младший сын семьи принимал не в одиночку.

Юр поставил собеседницу на ноги и ответил:

– Только я, но удивлён, что сделал это первым.

Хотелось бы Хирке почувствовать себя польщённой, но она слишком хорошо знала, кем является в глазах Умпири. Речь шла о чём угодно, только не о самой девушке. Война изменит многое, и все желали обезопасить свой дом. Крепче привязать себя к Граалю и тому искусству, которым он овладел: возвеличиваться в изгнании.

– Можем завтра вместе пойти на бои, – сказал Юр и посмотрел на Хирку: – Хочешь?

Он первый раз поинтересовался её мнением. Всё остальное было скорее утверждением, чем вопросом. Молодой Дрейри нахмурился, заметив неуверенность собеседницы, и добавил:

– Я бы не сделал предложения, если бы ты мне не нравилась.

Хирка не знала, плакать ей или смеяться. Это что, объяснение в любви? Сложно определить, есть ли страсть в слепых глазах…

Девушка вспомнила красный пульсирующий зал в Йорке, где они с Римером поцеловались. Его губы на её губах. Голод. Падение в безумие, которое она испытала впервые. И сейчас все ожидают, что она отдаст себя другому? Ради удобства? Ради воображаемой силы, которую дочь Грааля может принести в чей-то дом?

Казалось, что её разрывает от тайн, которые нельзя разглашать. Например, что Юр просит руки той, что уже предала его. Той, что хочет расколоть его народ и позволить слепым убивать друг друга на равнинах, окружающих Маннфаллу.

Ради всеобщей пользы. Ради Потока.

Избегая взгляда юноши, Хирка посмотрела на вмёрзшего в лёд Вьюна. Монстр уже давно мёртв. Давно свободен от мыслей. Хотелось бы ей поменяться с ним местами.

Внезапно ей в голову пришла одна мысль. Время. Его-то у Умпири в избытке. Так почему они так спешат напасть? Откуда взялось всеобщее беспокойство? За этим крылось нечто большее, чем желание упрочить власть.

Дочь Грааля посмотрела на Юра:

– Почему сейчас?

– Пойдём со мной, – сказал он, отводя глаза.

Она послушалась и последовала за провожатым вверх по лестнице, а потом по другому коридору. В конце находилась высокая красная дверь. Хирка слышала шёпот слуг, но не видела их, уж слишком много вокруг было разных ответвлений и альковов.

Юр постучал в выкрашенную алым створку.

– Это я. Хирка со мной, – проинформировал он и открыл дверь, но остался стоять, как будто был не в силах войти внутрь. Затем кивнул и шепнул на ухо спутнице: – Она хочет поговорить с тобой.

Девушка шагнула за порог.

Казалось, она попала в спальню из чистого золота. Блестящие плитки покрывали почти все поверхности. Потолок, пол и стены. Впечатление это производило сильное, почти до отвращения. В другом конце комнаты располагалась подвесная кровать. Она тоже была золотой, а по размерам намного превосходила ложе Хирки.

Гостья шла вдоль единственной стены с окнами. Сквозь выпуклое потоковое стекло открывался вид на серый грот. Ход стояла спиной к девушке и смотрела наружу.

– Говорят, ты всевидящая и умеешь исцелять, – сказала слепая, не поворачиваясь.

Хирка оказалась на зыбкой почве.

– Этим я занималась там, откуда прибыла.

– Хорошо получалось?

Такой вопрос мог задать только тот, у кого есть всё. Тот, кто привык получать желаемое. А ещё на этот вопрос было невозможно ответить.

Хирка посмотрела на потолок, как будто там сумела бы прочитать правильные слова.

– Кто-то живёт, кто-то умирает. Так будет всегда. Я могу чем-нибудь… – она проглотила слово «помочь». – Хочешь, чтобы я что-то сделала?

Ход повернулась.

– Я хочу, чтобы ты исправила это.

Хирка смотрела на собеседницу и не замечала ран. Слепая стояла, выпрямив спину, и было совершенно ясно, что у неё ничего не болит. Зелёное платье подчёркивало отменное здоровье.

– А что случилось? – осмелилась уточнить дочь Грааля.

– Посмотри на меня!