Поток

Хирка вгляделась в узкое лицо Ход. Оно казалось совсем чужим. Раскосые глаза ни один имлинг не посчитал бы нормальными. Но иначе чем красавицей её нельзя было назвать. Глава дома ничем не больна. На самом деле она выглядела здоровее большинства слепых. Может, дело в освещении? Мерцание ламп отражалось от золотых стен и придавало коже женщины сияние.

Хирка подошла ближе. Было что-то, чего она не могла в точности определить. Казалось, Ход стала старше с момента их последней встречи. Появились морщины вокруг глаз и на шее. Вероятно, это казалось не слишком типичным явлением для слепых, но полукровка видела подобное и раньше. И всё же у неё возникло тревожное ощущение, что проблема заключалась именно в этом. Глава правящего дома старела.

Хирка перебрала в уме все правила поведения. Что следовало сказать? Она не могла напрямую подтвердить, что женщина стала старше.

– Это же… естественно? – попыталась подобрать слова девушка.

Ход подошла к ней вплотную и указала на своё лицо:

– Это? Это ты называешь естественным? Это болезнь! Чума! Ты должна что-нибудь сделать!

– Но что я могу? Это старость. Все стареют…

Глаза женщины почернели.

– Но не мы! Не Дрейри!

Хирка сделала шаг назад.

– Но… Ведь даже вы не живёте вечно?

Ход опустилась на стул и, казалось, внезапно стала меньше. Похоже, даже эти тонкие руки были бренны.

– Ни у кого из наших целителей нет средства, – тихо произнесла она. – Ни у кого из ваших лекарей его тоже наверняка не найдётся. Значит, меня не станет ещё до зимы.

Хирка закрыла глаза и вспомнила, чему её учила Уни. Умпири умирали очень быстро после того, как начинали стареть. Именно по этой причине с момента прибытия сюда дочь Грааля не видела ни одного старика. Сидящая перед ней женщина живёт, наверное, дольше, чем стоит Маннфалла, а теперь ей остались считаные месяцы. Дом Ход лишится старейшины.

Вот почему они захотели объединиться с семьёй Модрасме. И поэтому войну решили начать срочно. Фальшивые и неважные события. А вот отчаяние Ход было честным и искренним.

Хирка опустилась перед ней на корточки, подбирая слова.

– Когда я впервые узнала, как долго вы можете прожить, то подумала, что смерть должна казаться вам освобождением. Но всё увиденное после прибытия сюда заставило меня понять, насколько я ошибалась. Чем дольше длится ваша жизнь, тем крепче вы за неё держитесь. Долголетие дало вам ощущение всемогущества. Чувство, что у вас есть право формировать мир. Править. Властвовать надо всем, что вы видите. Но старость – единственное, над чем вы не властны. Даже Дрейри это не под силу.

Глаза Ход блестели и от этого казались хрупкими, как чёрное стекло.

– Оставь меня, – сказала она и махнула в сторону двери.

Хирка встала и собралась уйти. Она многих исцелила в своей жизни, но даже в тех случаях, когда ничем не могла помочь, нечасто чувствовала себя такой беспомощной. К счастью, дочь Грааля решила больше никогда не склоняться перед желаниями других. С состраданием покончено.

Она сделала несколько шагов назад, прежде чем повернуться спиной к Ход.

– Юр считает, это вызвано беспорядками, – произнесла Ход вслед девушке. – Стало слишком беспокойно. Старость пришла из-за тебя, дочь Грааля. Из-за сердца Наиэля. Из-за открытых врат…

Хирка шагнула к двери, затем повернулась, посмотрела на главу дома и ответила:

– Смерть приходит вне зависимости от того, есть у неё для этого причина или нет. Ты ничего не могла сделать иначе. Кролики всегда умирают.

Теперь она поняла значение этой поговорки.

Ход встретилась глазами с целительницей и переспросила:

– Кролики?

– Сложно объяснить, – грустно улыбнулась Хирка, потом открыла дверь и вышла. Снаружи помедлила и просунула голову обратно в спальню Ход. – Думаю, стоит это отпраздновать. Многое могло убить тебя ещё до того, как появилась первая морщинка. Катастрофы, болезни, враги… Старость означает, что ты оказалась сильнее их всех.

Девушка закрыла дверь и пошла прочь.

Ей навстречу бодрым шагом двигался Юр.

– Ты можешь ей помочь?

– Нет, – ответила Хирка, вздохнув. – Только она сама в состоянии себе помочь.

Совет врага

Хирка сидела на скамейке в углу и прислушивалась к беспокойным звукам. Скерри кричала на слуг за то, что они положили одежду не на то место. Ухере рявкнула на Вану и её любовника Мойнуса, потому что те до сих пор не собрались. Раун ходил взад и вперёд у окна, не в состоянии скрыть нервозности. Похожая на привидение Модрасме сидела на куче звериных шкур и подушек. Каким-то хитроумным способом ей удавалось сделать вид, что она не предвкушала предстоящего события.

Хирка же не знала, чего ждать. Жестокого народного празднества? Она видела бои только с расстояния. И всё же надеялась, что Скерри получит удар, который не скоро забудет.

Парящие фонари на улице начали опускаться вниз. Их бросали как прохожие, так и из окон. Сотни фонарей. Мерцающие огни медленно летели вниз в темноте, чтобы исчезнуть во мраке кратера.