Потомок Святогора

— Думаю, мира с Ахматом у нас уже быть не может! — заявил онузский князь. — Даже если бы он сам запросил мира, мир этот был бы возможен только при нашей покорности и беспрекословном повиновении Ахмату. Но народ Черлёного Яра не привык кланяться кому бы то ни было. Я лично предпочту смерть рабской неволе.

Следом поднялся воронежский воевода Иван Степанович Гольцов.

— Трудна, кровава доля наша! Почти сорокалетнее спокойствие после Батыева погрома кончилось, и наступила, может, ещё более лихая, чем при Батые, година. Ахмат — враг пострашнее Батыя. Тот разгромил и ушёл, потом лишь дань брал. А этот сел на шею и житья не даёт. Даже если проявим покорность, всё одно Ахмат, как вурдалак, вцепится и будет пить нашу кровь до смерти. Так что и я думаю: лучше смерть в бою, чем позорная жизнь в плену у супостата!

Бояре одобрительно кивали. Все понимали тяжесть положения, выход из которого один — сражаться. Но все понимали и другое: Орда не оставит в покое мятежное княжество, оно будет потоплено в крови. И всё равно отважные жители Черлёного Яра, из поколения в поколение враждовавшие с кочевниками разных мастей, не могли так просто отдать свою свободу. Предки липчан, воронежцев и онузцев ещё много столетий назад сражались в этих местах с гуннами[65], позже всячески сопротивлялись хазарско-иудейскому каганату, отбивались от печенегов, половцев и прочих пришлецов. Вступили они и в неравную схватку с бесчисленными, подобными саранче полчищами Батыя. И всё время после того кровавого побоища люди Черлёного Яра не расставались с оружием, держа его наготове.

— Немощных, стариков, женщин и детей укрыть в лесу, — распорядился князь Липецкий. — Особенно берегите детей, это будущее нашего княжества — всяких дел мастера и воины. Им продолжать начатую нами борьбу за освобождение поруганной родины. Даниил? — глянул на племянника. — Ты отправил жену с княжичем Афанасием в укромное место?

— Так ты, князь, ещё раньше приказал, — немного смутился Даниил.

Через несколько часов Святослав позвал тиуна:

— Агафон? Все неспособные сражаться выведены из кремника?

— Большинство детей, стариков и баб уже в лесу,— доложил Агафон. — Остались те, которые сами пожелали сражаться.

— Биться должны только сильные люди, воины, — сурово посмотрел на Агафона князь. — Всех прочих немедля вон из города! Здесь будет много крови, и не известно ещё, чем всё закончится.

— Хорошо, исполним! — Агафон удалился.

— Действуем, как условились ранее! — посмотрел на бояр князь. — Города зря не сдавать, только в крайнем случае, когда уже и защищать нечего будет. Теперь — все по своим местам! Александр Иванович, останься. Даниил, ты тоже.

— Ну, брат! — обнял князь Липецкий Александра. — Ты уж прости меня, коли что не так...

— Да ты что? — возмутился Александр Иванович. — Мы и выживем и победим!

— Я знаю, что говорю, не перебивай! — Святослав ещё крепче прижал к себе брата. Потом повернулся к племяннику, тоже обнял и прошептал на ухо: — Прости и ты. Чует моё сердце: добром Ахматов поход для нас не закончится. Будь подле отца своего. Онуз — кремник надёжный. Он, пожалуй, только и устоит...

— Дядя! — вскинул вдруг голову Даниил. — А позволь мне с тестем, воеводой Гольцовым, Воронеж защищать. Ведь ты же сам говорил, что я князь Воронежский, а князю не пристало отсиживаться в других крепостях.

Святослав улыбнулся:

— Да ты действительно уже настоящий воин! Ну что ж, князь Воронежский, догоняй тестя, отстаивай от врагов алчущих свой удел, но только, чур, зря под татарские стрелы и сабли голову не подставлять! Ты наша надежда, будущий князь Липецкий и государь всего Черлёного Яра. Господи, оборони его от вражеского оружия, — перекрестил племянника Святослав. — Всё, ступай!

Князь Даниил ещё раз обнял дядю и отца и выбежал из палаты.

— Вот сорванец! — ласково бросил вдогонку юноше Святослав Иванович. — Хороший из него князь получится... Если уцелеет, конечно. — Повернулся к брату: — Онуз и Липец — самые надёжные крепости, а Воронеж осады не выдержит. И видать, на него падёт первый удар. Если Воронеж будет разгромлен, остаткам его защитников будет легко к тебе в Онуз перебраться. И ещё: если татары разделятся и одновременно пойдут на все три крепости, то лучше каждому из нас держаться своей. Рвач знает цену нашим кремникам, и Воронеж татары постараются взять малой кровью, а основные силы направят на Липец. Если так случится, то постарайся прислать мне подкрепление. И конницей мешайте им вести осаду, понял?

— Понял, брат, всё сделаю.

— А впрочем, действуй по обстоятельствам, опыта тебе не занимать, — улыбнулся Святослав. — Ну, с Богом!..

Глава двадцать четвёртая

В Липеце подготовка к войне шла полным ходом. По приказу князя всех стариков, женщин и детей вывезли на заранее приготовленные стоянки в густые и глухие воронежские леса. Места для стоянок выбрали в основном по берегам маленьких речек — Боровицы, Кривки, Мещерки и Излегощи. Некоторые люди ушли на Матрёнку и лесную Байгору.