Читаем Потому что нас много полностью

Потому что нас много

Ну конечно. Я сделал Чарли абсолютно симметричным, и это придется исправлять. И запах тоже. Я должен пахнуть как дельтанец — и, что более важно, как индивид. Я глубоко вдохнул запах Архимеда, запоминая его, и ощутил стойкий аромат, который наверняка принадлежал Диане. Слава вселенной, он не был непреодолимым. Это просто химия.

— Понятно. Архимед, сейчас я пойду все исправлять. Я вижу, что ты пытаешься меня не нюхать, — усмехнулся я. — В прошлой жизни я пару раз сталкивался с людьми, которым стоило бы помыться, так что я тебя понимаю.

Мои слова, похоже, немного сбили Архимеда с толку, но он все равно кивнул. Я помахал ему рукой на прощание и пошел обратно к грузовому беспилотнику.

* * *

Андроид Чарли, дубль 2. Я подошел к Архимеду и развел руки в стороны, словно говоря: «Ну что?»

Он с силой втянул в себя воздух, наклонил голову набок, затем кивнул.

— И ходишь ты тоже лучше. Похоже, тебе просто нужно больше упражняться, как и детям. И окраска меха теперь нормальная. Она очень простая, но я знаю дельтанцев с таким мехом. Ты будешь заурядным дельтанцем, — ухмыльнулся он.

Я рассмеялся.

— Вот и хорошо, я ведь совсем не хочу привлекать к себе внимание. Ну что, меня остановят, если я войду в Камелот?

— Нет, не думаю. — Архимед махнул в сторону деревни, и мы зашагали к ней. Я безмолвно приказал беспилотнику вернуться в режим ожидания.

— Камелот уже такой большой, — продолжил он, — и Карлеон тоже растет. Да, отношения между нами напряженные, но многие до сих пор ходят оттуда сюда и обратно. Правил-то на этот счет нет. — Он искоса взглянул на меня и понимающе ухмыльнулся.

Я беззвучно изобразил бурный хохот.

За несколько десятков лет мы с Архимедом успели поговорить на самые разные темы, и, кажется, теперь он понял: я — не сверхъестественное существо, а просто знаю больше, чем он. В обществе, где происходило так мало изменений, было легко думать о Незыблемых Правилах, о каком-то естественном порядке вещей. Но Архимед за свою жизнь получил достаточно новых сведений и поэтому понимал — когда переходишь от незнания к знанию, твоя жизнь меняется.

Он перестал испытывать трепет передо мной, но благодаря этому между нами сложились более прочные дружеские отношения. Многое из того, что люди считали само собой разумеющимся, Архимеду казалось уморительным — например, мысль о том, что все должны подчиняться правилам. Дельтанцы никогда бы не смирились с попытками их муштровать.

Я обнаружил, что все больше и больше перехожу на его сторону в этом вопросе.

Вскоре мы прибыли в Камелот. Приложив немалые усилия, я заставил себя не думать о скетче из «Монти Пайтона».

Пока мы шли по мосту, я смотрел вперед, на саму деревню. Она казалась морем из дельтанцев; они сидели у больших костров в центре поселения и личных кострищ поменьше. Я понял, что имел в виду Архимед: никто не мог бы уследить за таким количеством жителей. Камелот уже перестал быть деревней — небольшим поселением, где все друг друга знают — и можно было бы сказать, что в нем сложилась нездоровая обстановка. Ситуация в Карлеоне была ненамного лучше. Может, дельтанцы более терпимы к тесноте, чем люди, или из-за угроз со стороны гориллоидов и гиппогрифов они инстинктивно не хотят разделяться на группы? Я решил, что поговорю об этом с Архимедом, как только выпадет свободная минутка.

Мы направились к хексги Архимеда, и там я увидел Диану, Бастера, Белинду и нескольких детей. Братья и сестры Бастера уже обзавелись своими кострами, но Бастер остался с отцом. Я был этому рад.

Итак, Диана. Я занервничал. Если честно, я выглядел просто как обычный дельтанец, и она никак не могла связать меня с боубэ, но мне все равно было неуютно.

Мы сели у костра, и Архимед представил меня взрослым, назвав распространенным у дельтанцев именем, которое программа — в соответствии с моей инструкцией — перевела как «Роберт».

Я, как и положено, поприветствовал всех, подвигав ушами. Диана даже не дернулась, и я расслабился.

Я заметил, что Диана выглядит старой и хрупкой, и это подтвердило мою догадку, что Архимед стареет гораздо медленнее, чем среднестатистический дельтанец. Я с облегчением подумал о том, что Дианы, возможно, скоро не станет — и эта мысль тут же заставила меня устыдиться. Да, Диана мне не нравится, но она — партнерша, с которой Архимед связал себя на всю жизнь, а ведь он — мой друг.

Дети — я вдруг понял, что это внуки Бастера — начали играть в салочки, и один из них врезался в меня. Взрослые прервали разговор; повисло напряженное молчание. Я рассмеялся и легонько ткнул в ребенка пальцем. Напряжение спало, и Диана принялась раздавать всем вяленое мясо.

Просто семья.