Потсдамская конференция. Как решалась послевоенная судьба Германии и других стран Европы

Ответ Сталина заставил Хопкинса подумать, или он хотел так думать, что Сталин согласен с его мнением. Однако для советской стороны сохранялись возможности действовать по своему усмотрению. Как писал Хопкинс, маршал Сталин ответил ему, что принципы демократии не вызывают никаких возражений со стороны советского правительства. Он был уверен, что польское правительство, придерживавшееся в своей декларации подобных принципов, не только не имеет ничего против них, но и поддерживает их. Однако он заметил, что «те свободы, о которых упоминает Хопкинс, могут быть реализованы в полной мере только в мирное время, да и то с известными ограничениями». Несомненно, фашистским партиям, чьей целью было подорвать власть демократического правительства, не могла быть предоставлена свобода действий. Чтобы проиллюстрировать необходимость принятия в отдельных случаях ограничительных мер, он вспомнил эпизод из времен революции, когда патриарх Русской православной церкви возгласил анафему советскому правительству и призвал всех верующих сопротивляться ему всеми возможными средствами. У советского правительства не оставалось иного выбора, как объявить войну церкви.

В этом месте переговорного процесса обсуждение основополагающих вопросов было завершено, и началось обсуждение «деталей». Сталин опять заставил Хопкинса оправдываться, заявив, что британское правительство не желало решать польский вопрос. Как это можно было объяснить, если британцы настаивали на включении в новое правительство одного из ведущих представителей реакционной польской группировки в Лондоне Янковского, который стоял во главе подполья в Польше. Хопкинс отрицал, что американское правительство имеет намерение ввести в состав польского Временного правительства членов правительства в изгнании в Лондоне. Это, как сказал Сталин, было «очень хорошей новостью». Хопкинс продолжил развивать тему. Он убеждал Сталина, что Трумэн не собирался назначать даже для консультаций кого-либо, кто был против решений Ялты. Более того, «президент Рузвельт и президент Трумэн всегда выступали за то, что члены нынешнего варшавского правительства должны составлять большинство нового Временного польского правительства». Это было так. Но, признав это, Хопкинс, должно быть, надеялся, что Сталин пойдет на уступки.

Хопкинс обратился к Сталину с предложением не решать заранее, какое количество новых кандидатов, не принимавших участие в работе правительства в Варшаве, могут быть избраны в польское Временное правительство. Пусть этот вопрос, настаивал Хопкинс, будет решен в процессе консультаций на заседании трехсторонней комиссии (Молотов, Гарриман, Кларк Керр). Тем самым он отказывался признавать югославский прецедент, но намеревался спасти от роспуска комиссию, занимавшуюся формированием Временного польского правительства. Сталин заявил, что на следующей встрече будет предпринята попытка договориться о будущих кандидатах.

Хопкинс поспешил сообщить президенту, что «дело выглядит так, что Сталин готов вернуться к выполнению крымских соглашений и разрешить группе польских представителей приехать в Москву, чтобы провести консультации с комиссией».

Основываясь на заверениях Сталина, что Польша, будучи дружественной страной, станет свободной и независимой, и оставив открытым вопрос о распределении постов в реорганизованном правительстве и о властных полномочиях его членов, Хопкинс выдвинул свое предложение в последующих переговорах с Молотовым и Сталиным. На встрече стоял вопрос о независимых польских лидерах, частично лондонских, частично уже находившихся в Польше, которых следовало пригласить в Москву для переговоров с комиссией. Был представлен список видных деятелей. Стремясь обеспечить представительство в правительстве всех польских политиков, придерживавшихся демократических взглядов, Хопкинс обратился за помощью к американскому и британскому послам и в Госдепартамент. 31 мая прошла пятая встреча, и соглашение по кандидатурам было достигнуто.

Хопкинс сразу же телеграфировал президенту: «Это, я полагаю, список, который может удовлетворить всех заинтересованных лиц, и было бы желательно, если бы вы одобрили его. Если вы согласны с ним, то в таком случае должны немедленно обратиться к Черчиллю, чтобы и он одобрил это соглашение, а также организовать встречу американского представителя при польском правительстве в изгнании в Лондоне с его премьер-министром Миколайчиком с целью заручиться его согласием». Следуя рекомендации Госдепа, президент поддержал переданный Хопкинсом список кандидатов в члены правительства, сразу же получив поддержку Черчилля. Соглашение, достигнутое при посредничестве Хопкинса, было, как казалось президенту, шагом в верном направлении. Об этом он сказал премьер-министру, надеясь, что последующие действия будут предприняты как можно быстрее. Но сделает ли Черчилль все возможное, чтобы убедить Миколайчика, которому был также передан список кандидатов, помочь в реализации плана Хопкинса?