Поцелованный богом

Зайдя на огромную территорию долгостроя, Сергей поднял руки вверх:

– Пацаны, предупреждаю: со мной денег нет, разрешаю себя обыскать. Хвост я не привел, вы, наверное, уже знаете. Незаметно сюда никто не пройдет, у вас наверняка стоят люди на шухере, к тому же вы подготовили пути к отступлению.

– Мы люди честные, – сказал сухощавый, со впалыми щеками, мужчина. – А клиенты попадаются бестолковые.

– Потолкуем? – предложил Сергей, подходя ближе. – Товар покажите.

По знаку сухощавого низенький человечек в солнцезащитных очках поставил на груду камней плоский чемодан, раскрыл его. Сергей заглянул внутрь и закивал: есть, что выбрать. Он взял пистолеты, предварительно их испробовал, выстрелив в стену, отложил и обоймы. Две лимонки тоже отложил на всякий случай. Ножи... Сергей вытащил неприметный стержень, помещающийся в кулаке.

– Нож «Командос», – прокомментировал сухощавый. – Специальная разработка городского ножа для выживания, сочетает боевые и рабочие функции. С антибликовым покрытием.

Сергей слегка махнул рукой – вылетело лезвие.

– Нож последнего шанса, – сказал он с усмешкой.

– Да ты, я вижу, знаток. Ну, раз так припекло, то возьми «Гарпию».

Низкорослый протянул руку к чемодану с набором, в его руке очутился странный нож с поперечной рукояткой, в которой были проделаны три отверстия, четвертое, большое было в коротком и загнутом, широком лезвии. Теперь комментарии продавцы услышали от Сергея:

– Серьезное оружие. Им можно нанести как колющие, так и секущие удары. А отверстие в клинке дает возможность использовать нож разнообразными захватами.

– Его нельзя выбить, – дополнил сухощавый.

– Беру и «Командос», и «Гарпию». Классика есть?

Низкорослый наклонился к чемодану, щелкнул замками, открылось второе дно. Там лежали боевые ножи. Сергей выбрал клинок, оформленный под немецкий боевой нож с односторонней заточкой, с гардой и металлическим навершием на рукоятке.

– Я заказывал блик.

Третий достал из спортивной сумки прибор ночного видения, отдал сухощавому, тот Сергею, будто нельзя было сразу передать клиенту. Перешли к торгу, тут уж Сергей, знающий примерную цену, торговался, экономя деньги Рената, и сухощавый скинул приличную сумму из уважения к знатоку и ценителю. Остался последний и главный вопрос:

– Как будешь расплачиваться?

– Баксами, – ответил Сергей. – Пошли, здесь недалеко.

Сухощавый снарядил с ним двух человек, троица вышла с территории забытого долгостроя, дошла до ближайшего сквера. Сергей указал на аллею:

– На третьей скамейке сидит очкарик. Один идет к нему, второй с моими игрушками остается здесь. Вы забираете бабки, я игрушки, и разбегаемся в разные стороны.

«Операция» по передаче денег и оружия прошла успешно. Сергей, повесив сумку на плечо, направился к Ренату. В джипе, который припарковали с противоположной стороны аллеи, он отдал «Командос» Ренату:

– Дарю.

– Да? – усмехнулся тот. – За мои бабки?

– Не мелочись, – укорил его друг. – Я тебе сэкономил хорошую сумму, так что подарок вполне законный.

– Ух ты! – у Рената загорелись глаза. – «Командос»! Надеюсь, у меня не будет последнего шанса и я его не применю. Слушай, а если остановят нас менты, и обыщут...

– У меня есть охранная грамота – мое удостоверение, так что не бойся.

– Кстати, наличности больше нет, только на бензин. Придется снимать с карточки.

– Сначала давай снимем.

Годы 1924 —1925. Розыск.

У мамаши была обычная русская баня по-белому, правда, выстроенная давно, но чистенькая, ухоженная. Жар еще не набрал силы, нагая Катя полулежала, опершись спиной о верхний полок, раскинув по нему руки в стороны и запрокинув голову, и размышляла о себе. Она избежала смерти, хотя должна была погибнуть, спряталась в глухомани, ранее не представляя, что на свете есть такие места, научилась многому, чего никогда не умела. Что дальше?

Дверь открылась. Катя думала, что это мамаша, но вошел Назар почти голый, в одних подштанниках – какая наглость! Катя вмиг подскочила и окатила его ушатом воды сверху донизу, потом им прикрылась. Назар встряхнул головой, как отряхивается собака, провел ладонью по лицу, стирая лишнюю воду, и сказал обиженным тоном:

– Хорошо же ты мужа встречаешь.