Поцелованный богом

– Да не за нее! А за тебя! Ты ж как сыч стал, Васька, того и гляди – умом тронешься. Не хочу, чтоб мой брат из-за какой-то бабы всю жизнь себе испоганил. Мы ж не последние люди, имеем почет, уважение. Неужто не боязно все потерять?

Васька выпил еще немного, пересел на кровать, начал стаскивать плотно сидевшие сапоги и бубнил ворчливо, с едва уловимой обидой:

– А мне так чудится, ты о себе больше печешься. О своем почете и уважении. Я сказал – найду ее. И нечего мне указывать, чего я должен делать, а чего не должен. – Он завалился на кровать, закинул руки за голову и прикрыл единственный глаз. – Не будет мне жизни, коль не найду ее.

Петро обхватил пятерней подбородок, глядя на брата с сочувствием. За время Гражданской он насмотрелся на родственничков, когда брат шел на брата, отец на сына, а у них с Васькой всегда было полное взаимопонимание. Мало того, Петро являлся для него примером, его слово было законом. Что же случилось с Васькой? Глаз, конечно, важная штука в человеке, но чтоб так бесноваться... Нет, Петро не понимал брата, хоть и жалел его.

Он присел на край Васькой кровати, поставил локти на колени и, хотя это было трудно, сказал:

– Я знаю, как найти ее.

Васька мгновенно приподнялся, единственный его глаз сверкнул радостью:

– Знаешь? Как?

– Я дам распоряжение, чтоб из всех хуторов близ станицы, где ты ее встретил, прислали сведения о поселенцах с двадцатого года.

– Сделай, Петро! – оживился Васька, схватил брата за руку и сжал ее. Сжал так крепко, что у него побелели пальцы, а Петро стало больно, он даже поморщился, но тиски не разжались. – Найди! Найди, прошу тебя...

– Будет тебе! – Петро выдернул руку. – Ну и хватка у тебя, никогда б не подумал. Ей-богу, Вася, знал бы, что ты так маяться будешь, сам бы ту девку застрелил.

– Но ты ее проиграл, а обещал мне отдать, – упрекнул тот.

Петро развел руками, мол, слаб. Да, карты остались его слабостью и, имея свободную минуту, но не имея партнеров, Петро перебирал колоду пальцами забавы ради. Пожалуй, Васькина страсть сродни его страсти, наконец, он его понял, поэтому хлопнул по колену и твердо пообещал:

– Всех получу. – А через паузу добавил: – Только как ты узнаешь, кто из них она? На бумаге всего-навсего имена будут.

– Узнаю. Пойму, – убежденно сказал Васька.